— Это наш ребенок, Дейвон. Наш. Не забывай об этом.
С нескрываемым отчаянием Дейвон сказала:
— Так ты веришь мне, Джаред? Что этот ребенок наш, и что моя беременность действительно случайная? Что я не настолько безумна, чтобы все это спланировать?
— Весь опыт моего прошлого подсказывает, что я не должен верить тебе.
При этих словах Дейвон поняла, как сильно на самом деле ей хотелось, чтобы Джаред поверил ей. Ее плечи опустились.
— Если мы поженимся, — упавшим голосом сказала она, — мы окажемся связанными на всю оставшуюся жизнь. Это будет ужасно.
Словно с трудом проталкивая слова сквозь зубы, он спросил:
— Ты на самом деле так меня ненавидишь?
Дейвон стояла, носком ботинка ковыряя землю.
Чувства, которые она испытывала к Джареду, были слишком сложны, чтобы назвать их просто ненавистью. Стараясь говорить как можно искреннее, она ответила:
— В ту ночь в Нью-Йорке ты предал что-то очень важное. И я не могу доверять тебе — ни твоим словам, ни поступкам. Доверие — это очень важно, Джаред. — Дейвон пнула ногой камешек. — А к тебе я доверия не чувствую. И я представляю, как это ужасно — оказаться связанным с нелюбимым человеком.
— У нас нет выбора.
Его голос был тверже гранита, а выражение лица — сурово. За то, что произошло в Нью-Йорке, он не собирался извиняться. Не собирался и как-то объяснять это. Другого выбора нет... только брак.
— Ты хочешь, чтобы я сделала аборт?
— Нет!
Это слово вырвалось у него с такой страстностью, что Дейвон даже еле заметно улыбнулась.
— Что ж, это уже неплохо... Джаред, давай вернемся в дом. У нас впереди целый уик-энд, и, может быть, кому-нибудь из нас удастся придумать более подходящий выход. — Она потянулась за поводьями.
— К конюшням ты отведешь лошадь пешком.
— Что ты сказал?
— Дейвон, ты беременна — неужели ты думаешь, что я позволю тебе скакать галопом через все окрестные канавы? Или ты надеешься удачно упасть и таким образом разрешить все свои проблемы?
Дейвон вспыхнула.
— Давай в одном расставим все точки над «i», Джаред Холт. Я — не твоя служащая и приказы от тебя получать не намерена. Я — отличная наездница, без физических изъянов и в прекрасной форме. И ни за что на свете я не стану подвергать моего ребенка какой-либо опасности. — Вдруг, изменившись в лице, она воскликнула: — Звездный Свет отвязался!
И, когда Джаред отвернулся, вскочила в седло и с проворством, свидетельствующим об изрядном опыте, подхватила поводья. Несколько мгновений спустя она уже описала большой круг вокруг Джареда и Звездного Света, который продолжал мирно стоять, привязанный к дереву. Легким галопом она направила коня в поле.
