— Как минимум на протяжении пяти поколений все мужчины в роду Холтов рождаются с синими глазами и темными волосами, — сердито возразил он. — И я не позволю тебе выставлять меня идиотом перед людьми.
— А если родится девочка? Со светлыми волосами? Что тогда? Поскорее разведемся?
Его черты стали еще жестче.
— Когда мы поженимся, о разводе не может быть и речи.
Со слабой надеждой она спросила:
— Но ведь это подходящий выход, а? Мы женимся, а через год разводимся — почему мне не пришло это в голову раньше? — Чтобы ты могла снова выйти замуж? — бросил Джаред.
— Я вообще не собираюсь замуж — ни в первый раз, ни во второй. Сколько раз тебе это повторять?
— Никогда мой ребенок не будет жить с отчимом!
В его глазах Дейвон вдруг увидела боль.
— У тебя ведь была мачеха?
— Если и была, это не...
— Что она сделала?
Он сжал зубы.
— Я расскажу тебе, что, — выпалил он. — Беатрис ненавидела меня до глубины души. Она так ревновала отца ко мне, что добилась моей отправки в очень дорогой интернат, когда мне было шесть лет. Там меня изводили мальчишки постарше, и я чувствовал себя таким одиноким и несчастным, что хотел умереть. — Джаред яростно запустил пальцы в волосы. — Мой отец был так влюблен в нее, что даже не заметил, что происходит, а я был слишком горд и упрям, чтобы рассказать ему. Черт, зачем я тебе говорю об этом? Я никогда не рассказывал об этом. Никому.
— Ты только что рассказал. Мне, — тихо сказала Дейвон. Впервые она начала понимать, что происходит с Джаредом. Ей представился темноволосый маленький мальчик, прижатый к стенке толпой старших мальчишек из интерната, и, несмотря на весь свой гнев, она почувствовала боль за него.
— Ты все время заставляешь меня нарушать правила.
— И ты ненавидишь меня за это, — пробормотала Дейвон, ее глаза наполнились слезами.
Джаред взял ее за плечи:
— Скажи честно — ты собиралась сделать аборт?
Она отрицательно покачала головой.
— Я не смогла бы сделать это. И отдать ребенка другим людям я тоже не смогла бы. Я сохраню его, Джаред. Я справлюсь.
— Да, ты справишься. Потому что станешь моей женой.
Ее слегка затрясло.
— Мы не должны делать это. Мы ненавидим друг друга; ты знаешь, что это так. И если начистоту, то развода я не хочу, как и ты. Моя мать разводилась трижды, и я видела, как это происходит. Я не хочу, чтобы мой ребенок прошел через это.
Он хрипло сказал:
— Значит, мы станем мужем и женой... как там дальше? Пока смерть не разлучит нас?
— Джаред, мы не можем! Развод — скверная вещь. Но еще хуже — жить под одной крышей с человеком, которого не можешь выносить. Как моя мать и итальянский граф. А потом — английский граф, а потом — техасский нефтяной барон. И все это сыпалось на меня! Ссоры, взаимные обвинения, напряженная обстановка. Борьба за деньги. Как ты думаешь, почему меня трясет от одного упоминания о деньгах? Только потому, что я видела, что деньги делают с людьми. — Она сделала глубокий дрожащий вдох. — Я не заставлю моего ребенка пройти через это. Ни за что на свете.
