— Пылесосина, айда со мной Борьку искать!
— И-и-и, — взвизгнул пёс, и теперь уже не только хвост, а весь лохматый зад стал весело вилять хозяину.
Лёвка перемахнул через забор, Пылесос юркнул в дыру, которую сам на днях вырыл, и вот уже оба в переулке.
— Уа, уа!
Лёвка оглянулся, а над забором в Лидкиной-калиткиной руке букет из лопухов маячит. Взял букет, подумал: молодец девчонка, а я и забыл про букет.
Потом через забор полетела косынка. Та самая косынка, на которой были напечатаны разноцветные девчонки, кто головой вверх, кто вниз, кто вбок.
— Повяжись, будто зубы болят, — услыхал он Стёпин голос с той стороны забора.
Что поделаешь? Лёвка вздохнул, повязался девчачьей косынкой и натянул поглубже лопушиную шапку. В щели между досками забора блестел Лидкин глаз.
— Уа, уа, — одобрил Лёвку ясельный голосок.
— Тяв-тяв-тяв! — повторил Пылесос и вместе с хозяином помчался по переулку.
Стёпа-поплавок и Лидка-калитка остались вдвоём. Лидка нашла в заборе большую дыру от вывалившегося сучка и всё время глядела в переулок.
Степан тоже мог бы найти место, откуда виден переулок, но на поплавке совершенно неизвестно, где были глаза. Он всё отлично видел вокруг себя, но самих глаз нащупать не мог. Водил, водил поплавком около щёлки в заборе и только раз на полминутки увидел переулок, а потом снова сбился с этой щёлки. Угрюмый, он сел на землю, прислонясь к забору спиной.
Сколько прошло времени — неизвестно. Может быть, несколько минут, а может, полдня. Вдруг Калитка потянула Степана за рукав и отодвинулась от круглой дырки в заборе. Поплавок понял, что она предлагает ему посмотреть в переулок. Дыра была большая, и он быстрее, чем щель, нашёл её не видным никому глазом.
По переулку шла белобрысая девчонка. Нос у неё был до того курносый, что без смеха невозможно смотреть. Стёпа сейчас же расхохотался и потерял дыру. Лидка тихонько уакала над его поплавком и продолжала дёргать за рукав. Видно, она хотела сказать что-то дельное. Девчонки, по мнению Степана, были способны на это. Но ведь объяснить Лидка ничего не могла. Вот беда. Она снова приложила глаз к дыре и, заволновалась: курносая девчонка, мелькая белыми тапочками, уже прошла мимо них и с каждым шагом становилась всё дальше и дальше. Сейчас совсем уйдёт.
— Уа-а-а! — во весь голос заорала Лидка.
Крик вырвался у неё неожиданно: ведь это была знакомая девчонка, и Калитка хотела крикнуть: «Лариска-а!», а получилось «уа-а-а!». И от обиды, что она слова не может сказать по-человечески, Лидка заревела на весь огород и переулок впридачу. А рёв-то у нее был тоже ясельный, уашный.
