Конечно, у них случались и хорошие моменты, и она не уходила, терпеливо ожидая, когда наступит очередной. Но реакция Стива, когда она сообщила о своей беременности, наконец раскрыла ей глаза на его истинную натуру.
Лисса ни о чем не жалела. Конечно, ей бы хотелось иметь настоящую семью, но она никогда не станет жалеть о том, что решила родить и вырастить ребенка одна
Когда Рик убедился, что она в тени и ей удобно, он сел сам.
— Обещаешь, что скажешь, если опять почувствуешь себя плохо?
Лисса кивнула и стала смотреть на море. Она думала, что беременность не помешает ей во время путешествия. Но, похоже, надо быть осторожнее. Не хочется признавать себя слабой женщиной, но выбора нет.
— Эти острова, на которые ты смотришь, известны тем, что, по преданию, на них жили сирены.
— Женщины с красивыми голосами, против которых не могли устоять мужчины?
— Существует много разных историй. То они были нимфами, то птицами с женскими лицами.
— Птицы с женскими лицами. У того, кто придумал такое описание, странное воображение. Может быть, он сам был подкаблучником?
Рик рассмеялся, потом они оба замолчали. Через несколько минут Лисса спросила:
— У тебя не болит колено, когда ты поднимаешься по этим лестницам?
— Нет.
— Когда ты собираешься вернуться в футбол?
— Я мог бы вернуться и начать тренироваться к новому сезону. До него еще два месяца.
— Почему ты не радуешься этому?
— Ты задаешь слишком много вопросов.
— Да, но ты отвечал на все мои вопросы, почему не отвечаешь на этот? У тебя проблема?
Вздохнув, он откинулся на спинку стула, положив на нее руку.
— Да, проблема, но мне не хочется жаловаться тебе.
— Почему?
— Потому что ты здесь не для этого.
Она прищурилась и задумчиво посмотрела на него.
— Тебя не берут обратно?
По болезненному блеску в его глазах поняла, что попала прямо в точку. Он молча смотрел на стеклянную верхушку стола.
— Прости, — извинилась она, всем сердцем жалея его.
— Все не так просто.
Рик смотрел на жидкость на дне своего стакана. Он любил играть, но тут было другое, и вряд ли Лисса поймет. Он был уверен, что не поймет. Как она могла понять, если ей даже не нравилась игра?
Если он прекратит играть, это будет означать изменение всей его жизни, а он не был готов к этому. Это было единственным, что он умел в своей взрослой жизни.
Тренировки, игра, разъезды. Это было неотъемлемой частью его жизни. Клуб был для него семьей. Его дядя и тетя любили его, но он не был их собственным ребенком. А в клубе он был наравне со всеми.
