Ее веки опять затрепетали и опустились.
— То, что было вчера ночью… — Он тронул ее за плечо. К его разочарованию, она вздрогнула. — Это произошло случайно. Я хотел с тобой поговорить. Сделать так, чтобы ты поняла.
— Ты хотел заставить меня плясать под свою дудку. Тебе нужно, чтобы я уехала. Отдала тебе то, чего у меня нет, и уехала.
— Ты думала над моим предложением?
Густые ресницы резко вспорхнули вверх, зеленые глаза сузились.
— Я, наверное, не так тебя поняла. Ведь ты говоришь не о… Да нет, конечно, об этом. А впрочем, я не могу тебя винить. После того, что между нами было, вполне естественно, что ты считаешь меня просто подстилкой.
— Не надо так говорить.
Казалось бы, какая разница? Но ему было важно, чтобы она думала иначе.
Меньше всего он ожидал сейчас, что Рей развернется и убежит в дом. Но именно так она и поступила.
Волк побежал за ней, стал скрестись в дверь и скулить, держа в зубах ее старую туфлю.
«Мы с собакой одинаково чувствуем», — с удивлением отметил Даллас, подошел к двери и опустил голову, соображая, что делать дальше.
— Рей? — Он легко толкнул дверь, и она распахнулась.
Рей сидела в старом, обитом ситцем кресле лицом к двери, боком, поджав под себя ноги.
— Нам надо поговорить, — сказала она, — а потом ты оставишь меня в покое.
— Да.
— Я чувствую себя неловко. Даллас кивнул.
— Наверное, это из-за секса, — предположил он, — секс делает человека беспомощным.
— Я не… — Она покачала головой. — Этого не должно было случиться.
— Конечно.
— Я должна была тебя остановить.
— Это было бы нелегко.
— Ты бы остановился, если бы я проявила твердость. «Наверное», — подумал он.
— Остановился бы? — спросила Рей.
Сказать даме, что они занимались любовью исключительно по ее инициативе, — это не по-джентльменски.
— Да или нет? — настаивала она.
Даллас прошел по комнате и опустился в кресло, стоявшее рядом с ней. Он вытянул ноги и посмотрел прямо перед собой — на компьютер, который уже видел вчера вечером, и стопку бумаг.
— Даллас…
— Я был ужасно настойчив.
— Да.
Вот тебе и джентльменский подход!
— Но я бы, наверное, остановился, если бы ты ясно дала мне понять, что хочешь этого.
— Ты считаешь меня подстилкой?
— Нет, не считаю.
Она использовала секс, чтобы добиться своей цели, и вряд ли теперь мучилась угрызениями совести.
— Нет, считаешь. Мы… словом, то, что у нас было, — это ведь не…
— Что «не»?
Краем глаза Даллас видел, что она села на другой бок.
— Что «не»? — повторил он.
— Черт… Ну, это не какое-то там легкое развлечение? Легкое развлечение?
