Инстинктивно я искал в отделах происшествий чего-нибудь, касающегося III Парижского округа, и во вторник прочитал в «Крепю» об ограблении предприятия «Марёй, сын и К°» по производству игрушек и предметов для фокусов и шуток. Грабили не подвыпившие гуляки. Ночной визитер охотился за деньгами. Похоже, что «Марёй, сын и К°» оставляли на ночь в магазине солидные пачки наличности. Марёй! Черт побери! Так это же тот парень, что помолвлен с Одеттой!
В последующие часы я решительно дежурил у телефона. Послал подальше двух шалопаев, перепутавших номер Заваттер тоже объявился, правда, довольно смущенно. Он узнал о несчастье, приключившемся с Баду, и выразил свое сожаление. Я ему ответил тем же, не упрекая за дезертирство. И опять потекли часы.
Пополудни в среду в трубке зазвучал возмущенный голос мадам Жакье. Без приветствий и протокола – сразу к делу командным тоном:
– Я хотела бы вас видеть. Как можно скорее.
– Что-нибудь не в порядке? – спросил я.
– Ну, естественно, вы же ничего не знаете.
И после иронического смешка:
– В таких условиях совершенно бесполезно терять время. И мои деньги. Не соблаговолите ли вы вернуть мне чек? Мэтр Диану был прав. Мы вполне можем действовать сами, без помощи детектива.
Вот это меня никак не устраивало.
– Мне пришлось уже поработать по этому делу,– запротестовал я,– думаю, будет лучше, если я приду к вам.
– Тогда поспешите.
* * *
На улице Ториньи дверь мне открыла невзрачная старушка с грустным лицом, спиной, согнутой под тяжестью лет и забот. Без сомнения, мать сошедшего с ума плавильщика. В окружении мадам Жакье чокнутых было предостаточно.
Она тоже стояла тут, мадам Жакье, в полутьме вестибюля, в двух метрах позади своей служанки, прямая, как Правосудие и, по всей видимости, готовая намылить мне шею.
– Следуйте за мной,– сказала она.
Мы вошли в гостиную с буржуазной мебелью и благородным потолком. На этот раз бутылки, приготовленной в мою честь, не было видно. Мадам Жакье не предложила мне сесть. Сама она стала ходить взад-вперед, видимо, в надежде побить рекорд по километражу в закрытом помещении.
– Я схожу с ума,– заявила она.
Что и соответствовало моим впечатлениям, но я оставил это при себе и спросил:
– Одетты здесь нет?
Она завизжала:
– Оставьте Одетту в покое! Да вы что, в конце концов, считаете меня идиоткой?
Я изобразил небольшой отрицательно-вежливый жест.
– Дело касается месье Марёй…– продолжала она.
– А, да! Я узнал, что он ограблен. Вы…
– Мне наплевать на все, что может с ним случиться. Он порвал с моей дочерью.
