– Не заводитесь, Жо. Ведь исчез-то он не в тот момент, когда вышел от вас. Да и потом, исчез – это чересчур громко сказано. Он не вернулся домой, вот и все. И случилось это всего три дня назад.
– Ах так! Ну что ж, тем лучше,– облегченно вздохнула она.– Не хочется навлекать на себя неприятности. Момент неподходящий… Я хочу сказать, что подходящего момента для этого вообще не бывает.
– Я вас прекрасно понимаю, Жо. Ну что ж, благодарю вас. Скажите-ка, вот вы с ним договорились, а как, по-вашему, он был настроен: решительно или все-таки колебался?
Ее пухлые губы скривились.
– Видите ли, старик…
– Ясно,– усмехнулся я,– вы не можете предугадать.
– Нет,– ответила она, безуспешно пытаясь подыграть мне и поддержать мою шутку.
Та показалась ей (и не без оснований) несколько плоской. Мы обменялись еще несколькими пустыми фразами, и я откланялся. Она проводила меня до лестничной площадки, мы снова прошли через кухню.
На лестнице мне повстречалась женщина зрелого возраста, одетая с изыском и довольно элегантно, по всему видно, не только из богатых, но и из породы дамочек, которые страсть как любят командовать. Спустившись на следующую площадку, я остановился и, склонившись над перилами, прислушался. Без всякой на то причины, просто ради интереса, я хотел узнать, была ли эта особа, такая серьезная и респектабельная на вид, квартиранткой этого дома или же принадлежала к числу клиенток матушки Жо. Я услыхал звонок. Дверь отворилась, и послышался голос экс-вице-содержательницы публичного дома: «Добрый день, мадам». Дверь закрылась. Я двинулся вниз по лестнице. Чертова Жозефина! А я-то думал, что она набирала свою клиентуру только среди кухарок или прислуги в критическом возрасте, не удовлетворенных жизнью служаночек и охочих до астральных небылиц консьержек! Как видно, я ошибся. Ну что ж, тем лучше для нее и ее счета в банке… Вряд ли такого рода сведения помогут мне отыскать Демесси.
По железнодорожному пути, идущему вдоль набережной Жавель, медленно двигался состав платформ с каркасами автомобилей «дё шво», тащил его локомотив, он тяжело пыхтел, посылая в низко нависшее небо густые клубы белого дыма. Плывущий по реке невидимый буксир выразил свою симпатию ползущему с трудом локомотиву хриплым стоном гудка. Сквозь ветровое стекло, по которому гуляли дворники, я увидел здания большой автомобильной фирмы. Четырехэтажные зеленоватые строения с широкими окнами и названием Ситроен, выведенным на самом верху огромными синими буквами. По обе стороны шоссе стояли машины, и все либо «дё шво», либо «дээс». Так что я даже засомневался, а не будет ли моя «дюга-12» выглядеть здесь непрошеной гостьей. Я остановился, чуть-чуть не доезжая улицы Леблан. По счастью, нашлось-таки свободное место между «дофином» и «фрегатой», которые казались там явной провокацией. Зато между этими двумя машинами моя «дюга» будет чувствовать себя не так сиротливо, подумалось мне. Втиснув ее туда, я вышел и направился к широким воротам, откуда шли рельсы, ведущие к железной дороге. Как только я миновал вывеску, запрещавшую доступ посторонним лицам, из застекленной будки вышел сторож в форме и спросил, что мне нужно.
