Лилиан провела Кейт в гостиную и усадила в кресло. Кейт почувствовала себя если не членом семьи, то уж точно близким другом Уордингов. Вокруг нее поднялась настоящая суета: Джереми Уординг принес ей вначале грелку, потом прозрачную чашку с дымящимся глинтвейном; Лилиан Уординг накрыла ее пледом и каждую минуту спрашивала, не замерзла ли девушка. Кейт и не подозревала, что такая мелочь, как мокрые джинсы и кроссовки, может помочь ей добиться чьего-то расположения.
Когда суета вокруг Кейт угомонилась, Грег и его тезка продолжили свои расспросы. Кейт внимательно слушала, стараясь не упустить ни единого слова, и пыталась сравнить вопросы полицейских с теми, что она сама заготовила.
Ей, в отличие от Грега, и в голову не приходило спросить, что из одежды и украшений было на пропавшей девушке в день ее исчезновения. Вопроса о том, в котором часу девушка обычно возвращалась домой, тоже не было в «списке» Кейт.
Зато она все-таки поинтересовалась у Джоанны Карчер, где работала и чем увлекалась Эва. Выяснилось, что та работала официанткой в кафе «Санрайс» — том самом кафе, где Кип и Кейт «встретились» с забавным песиком Кармайклов. Увлечений у девушки не было, кроме разве постеров с фотомоделями, которые Эва развешивала на стенках у себя в комнате.
Дочь Уордингов, Элизабет Уординг, которую все называли просто Лиз, тоже отметилась на школьном конкурсе красоты. Правда, она заняла второе место и получила почетный титул «Мисс Обворожительная Улыбка». Кейт попросила фотографии и немедленно убедилась в том, что улыбка у Лиз и впрямь была обворожительной: зубы сверкали природной белизной, а в самой улыбке было торжество победительницы. Хоть и на втором месте, Лиз Уординг все равно чувствовала себя королевой.
Кейт мысленно сравнила портреты девушек: обе были красотками, но совершенно разного типа. Эва была скромной, милой и даже, как показалось Кейт, немного неуверенной в себе. Лиз, напротив, относилась к тому типу красавиц, которые заражают всех своим безрассудством, стремлением жить и радоваться жизни.
Впрочем, в том, что девушки — совершенно разные, не было ничего удивительного. Эва жила в нищете, без отца, с матерью, которая всю жизнь использовала ее как орудие мести. Лиз — в полноценной семье с любящими родителями, которые выполняли любой ее каприз, любое пожелание.
Друзей у Лиз было много, однако, как это часто случается с людьми, умеющими располагать к себе окружающих, Лиз никого не могла назвать своим закадычным другом или близкой подругой. С родителями она была в меру откровенной, судя по всему, как и с друзьями. В последние несколько дней девушка была чем-то воодушевлена, как сказала Лилиан Уординг, она «парила на крыльях» и, кажется, снова в кого-то влюбилась.
