Когда оставалось около получаса, я заперся в кабинке общественного туалета и, глядя в экран выключенного планшета, аккуратно приклеил усы и бороду. Надел тёмные очки.
Вроде и примитивная маскировка, но обычно срабатывает.
В 18.15 я был уже возле ближайшей причальной башни – на углу Николоямской и Земляного Вала.
Чтоб её выстроить, пришлось снести несколько домов – из тех, что сильно пострадали при выбросе протоплазмы. Я помню этот район пару лет назад – думаю, владельцы зданий были рады сбагрить их по дешёвке. А может, и вообще их никто не спрашивал – заплатили копеечную компенсацию, как тем, чьи дома снесли при создании охранного периметра в Митино.
«Высота причальной башни – 87 метров», – вспомнил я фразу из досье.
Вроде и немного. Но это если по земле. А когда снизу смотришь на эту торчащую выше всей округи железобетонную хреновину – воспринимается она иначе.
Особенно когда тебе предстоит оказаться на самой её вершине…
К чёрту!
Что-то ты совсем расклеился, Тень. Зона выходит боком или больше двух недель со «сталкеровкой» в обнимку?
В любом случае пора уже брать себя в руки.
Я шагнул вперёд.
Стеклянные створки дверей услужливо распахнулись. Я прошёл через рамку сканера. Мимо охранников, через залитый электрическим светом холл двинулся к лифтам. Вошёл вместе с толпой в просторную кабину и надавил верхнюю кнопку.
Кстати, народу – вообще много.
Понятное дело. Башня ведь не только причал. Это ещё и немаленький бизнес-центр.
За прозрачными стенами лифта уплывали вниз бутики, кафе, игровые залы и офисы…
Часть людей выходила, часть – входила. В этом круговороте был неподвижен только я и группа пожилых японцев с фотоаппаратами.
«14», «15», «16»…
Остался наедине с японцами. Они оживлённо лопотали по-своему. На всякий случай я встал к ним спиной – еще вздумают фотографировать, как одну из диковин.
«20». Мелодичная трель.
Всё. Выше не повезёт.
Двери лифта распахиваются на застеклённую площадку.
Стайка молодёжи с баночным пивом в руках любуется видом Москвы. Хотя это ещё не самый верхний этаж.
Выше их просто не пустят. Да и японцам, похоже, «Московские зори» не по карману. Выстроились вдоль прозрачных стен, нацелились фотоаппаратами – ждут прибытия.
К невзрачной двери справа от лифта я иду в гордом одиночестве.
Хм-м, а дверь-то закрыта.
Рядом есть звонок. Вдавливаю кнопку. Никакой реакции.
Спят они, что ли?
– Эй! – говорю я, уставившись в зрачок видеокамеры. – А нельзя ли поживее?
Оглядываюсь. Серебристый диск с каждой секундой вырастает на фоне безоблачного неба.
