— Муниципальный орган? — удивилась госпожа Хасидов. Цирюльник велел пугливой жене замолчать.
— Не беспокойтесь, — вытянулся он в полный рост, — я человек невысокий, но я не боюсь хромого сапожника!
— В таком случае мы единомышленники, — заявил Дольникер.
Он вышел из цирюльни в хорошем расположении духа.
Залман Хасидов подошел к зеркалу и демонстративно напряг бицепсы:
— Ну и пусть решит
Глава 7
Брожение продолжается
Три последующих дня прошли под знаком лихорадочных совещаний. Политик посвятил все свои способности собиранию местного совета и снова превратился в того самого «Дольникера-паровоз» — сгусток энергии, способный тянуть за собой всю деревню. Частью этого чудесного возрождения было и то, что Дольникеру удалось найти решение проблемы ночного спуска с балкона своей комнаты ради второй ночной встречи с Малкой. Эта встреча отличалась от первой лишь тем, что Малка на сей раз пришла тепло одевшись и взяла с собой клубок шерсти, начав вязать зеленый жилет. Дольникер дошел до возраста сорока трех лет, его звезда взошла, и его назначили заместителем секретаря партии, несмотря на противодействие Шимшона Гройдеса, как вдруг возглас какого-то поднявшегося среди ночи мужчины разбудил Малку, и оба они выскользнули из шалаша и растаяли в ночном тумане…
Однако это никак не повлияло на усилия по созданию «высшего органа выражения интересов деревни».
— Вообще-то это не по правилам, что мы выбираем членов совета, — констатировал Дольникер в присутствии зевающего секретаря, — однако я считаю, что мы не можем полагаться в этом на крестьян, лишенных минимального политического опыта.
Зеев намекнул, что и он тоже впервые выбирает членов сельского совета, но Дольникер успокоил его, заявив, что он, Зеев, удивится, увидев, насколько легко протекает процесс, — нужно всего лишь выделить социальные классы в деревне — слои населения с различными политическими установками, конфликтующими и противоречащими друг другу. После этого идеологического объяснения оба перешли к сортировке крестьян и через три часа приостановили общественную деятельность, вспотевшие и крайне разочарованные.
— Господи! — взорвался Дольникер. — Они же все одинаковые! Между ними нет никакой разницы!
— Ну да, — откликнулся секретарь, — все они крестьяне, выходцы из Русинских гор, выращивают тмин, у всех есть коровники, все одеты в черное.
— Как будто их по шаблону сделали, — вздохнул политик, — это верх политической отсталости!
