Старший в ватаге принес извинения, говоря, что биться сегодня кочевники
более не могут, поскольку им нужно выбрать нового вождя, и ватага
удалилась. Примерно так же завершилось, почти не начавшись, сражение
перед другими воротами. А вскоре из-за реки прибежал гонец с известием,
что триста сорок нанятых шарганцев подошли к болотам за рекой и к утру
будут в городе.
Люди Исдафы вздохнули спокойно, тем более что призванные старым Шарди
вороны подтвердили, что порошок уже выдохся, и надоевшие за день
наголовники можно снять.
Сами же колдуны были вне себя от гнева.
— Мечник! — возопил прихрамывающий Шпецек. — Представь, что тебя на
поединок вызвала пряха. Что ты будешь делать? Как ты будешь себя
чувствовать?
— Я буду растерян и глубоко оскорблен, — подумав, ответил Гаффра. —
Право, случись подобное — не знаю, что я буду делать.
— Так представь же: среди жрецов нет ни одного колдуна. Ни одного! Ни
единого! Раньше нам противостояли только служки, и мы думали, что
младшие жрецы лишь слуги настоящих колдунов. Но и среди главных жрецов
не нашлось никого, кто смог бы принять наш вызов!
— Не понимаю, — легко признался Гаффра.
— Колдовские поединки возможны только между колдунами, — попытавшись
успокоиться, объяснил Здражко. — Так мечник может скрестить свой меч
только с мечом, так меч разрубает кость, но вотще рубит воду. Чтобы
колдовской поединок состоялся, один должен быть колдуном и другой должен
быть колдуном. Мы подходили к средним жрецам и к высшим жрецам, и ни
один из них не смог принять наш вызов. Пряха... Новорожденный способен
рубить мечом лучше, чем слуги Нанизанного владеют искусством колдовства!
— Так все их россказни о встречах с Нанизанным и воле Нанизанного...
— Ложь! Низкая грязная ложь! — рявкнул Шарди. — Есть тысячи способов
и путей выйти в мир духов, но повстречаться с богами человек может лишь
в одном месте: в мире духов. Лишь там душа колдуна может встретить душу
другого колдуна, нанести удар и отразить удар, лишь там возможна
колдовская схватка. Лишь там колдун может встретить бога и говорить с
богом. Смотри: колдовской удар может повредить лишь истинному колдуну,
против обычного человека, будь он честным или обманщиком, он так же бессилен,
как меч против воды или воздуха. Вот, я посылаю силу против
трактирщика... — последовала пауза, и трактирщик лишь оглянулся
недоуменно, не нужно ли чего гостям. — Вот я ударяю колдовским ударом
этот каменный столб... — и столб оставался таким же, каким был. —
Посылая силу, я могу излечить тело (Шпецек ойкнул и прошипел:
"Осторожнее!", — но затем наступил на ушибленную ногу и одобрительно
кивнул). Посылая силу, я могу наслать видения (и Гаффра увидел, как на столе
взметнулась и тут же исчезла зимняя вьюга). Посылая силу, я могу понять клинок
и камень и наилучшим образом заострить лезвие (Шарди небрежно чиркнул столовым
ножом о столб и, чтобы показать обретенную ножом остроту, отхватил изрядную
часть своих седых
волос). Но это все, что я могу сделать колдовской силой в мире людей и вещей.
Лишь тогда, когда у противника есть колдовская душа, я могу нанести ему
смертельный удар!
