Хэсс-Ырмул исдафиец принял вызов более сильного и тяжелого противника,
мастерски использовал свое превосходство в скорости и, начав серию
ударов "восемь направлений" с удара "юго-восток", уже на ударе
"северо-запад" глубоко разрубил ему шею. Кочевник пытался продолжить
бой, но вскоре ослабел от боли и потери крови настолько, что Хэсс-Ырмул
выбил меч из его руки ногой и объявил своим пленником.
Прошек из Гварры принял вызов старого конокрада, на лице которого были
видны рубцы от плетки. Кочевник попытался заколоть Прошека обманным
воровским броском, но тот применил искусство быстрого меча и,
уклонившись, перерубил ему предплечье. Конокрад признал себя
побежденным, но Прошек отказался принять его пленником, говоря:
"Пусть обиженные тобой поищут на твоей роже место, где еще не бывала
плетка", — и кочевники одобрили его слова.
Лосеч из Тесни принял вызов ловкого молодого парня и долго гонялся за
отступающим и уворачивающимся противником. В конце концов парень решил,
что Лосеч, должно быть, устал, и внезапно атаковал сам. Это было его
последней ошибкой, поскольку Лосеч хоть и одурел от долгого кружения, но
меч держал правильно, и юнец сам налетел на лезвие животом.
Свейд аннарец принял вызов низенького кочевника, который держал меч на
горский манер и начал бой также по-горски, с внезапного удара, хоть и
уступающего по скорости быстрому мечу, но опасного тем, что по замаху
невозможно угадать, куда пойдет клинок. Свейд успел остановить меч
противника и, в свою очередь, озадачил его, выбив у него меч ударом по
самому кончику — манера боя, редкая даже в аннарских землях. Кочевник
отступил и, сохраняя дистанцию, дважды обошел вокруг Свейда. Тот
оставался неподвижен, и лишь когда кочевник вновь на него бросился,
встречным ударом сбил его с ног. Кочевник попытался на горский манер
неожиданно атаковать из положения лежа, и Свейд, вновь применив
искусство "невидимого молота", сломал его меч и признал пленником.
Так завершились первые поединки, и во всех победили защитники Исдафы.
Теперь следовало бросить вызов вождю ватаги, дабы перейти к общему
сражению.
— Что за слабосильную ватагу ты привел сюда требовать имущества жителей
Исдафы, вожак бродячих псов! — воскликнул, как и полагалось, Гаффра. —
Восемь поединков и ни одной победы! Лучше бы тебе самому перерезать свое
грязное горло, чтобы никому не пришлось пачкать твоей кровью свой меч!
Продолжить он не успел. Вождь ватаги всхлипнул, вытащил кинжал и
послушно перерезал себе горло. Злоба и подлость жрецов опять
обернулись против них самих: опоенный галерной травой кочевник воспринял
традиционное оскорбление как приказ и выполнил его.
