— Вот тебе два реала за то, чтоб ты всю ночь не отходил от этой палки! Видишь, на флажке королевский знак?
Бродяга вытаращил глаза, открыл рот и протянул руку. К трупу слетались мухи, их привлекала вытекшая из ран кровь, черными точками усеяли они побелевшие руки. Стемнело, и уже нельзя было различить, какие из них зеленые, какие синие. Бродяга вертел монету в пальцах, разглядывал ее так и эдак. Сунул в рот, потом выплюнул в подставленные ладони. Остался сидеть возле воткнутой в землю палки, к концу которой Ветеран прикрепил красный флажок со знаком пограничной охраны. Стражники сели на коней и поехали искать брода. Бродяга, прежде чем улечься на ночлег, захотел спрятать куда-нибудь монету в два реала. Подбрасывал ее на ладони, нюхал, сосал. Поискал камень, чтоб сунуть монету под него, — не нашел подходящего. Так и уснул с монетой во рту, ему приснилось, что он ее проглотил, и от этого по всему телу разлилось блаженство, как от выпитого вина. Самое надежное место для монеты — это желудок, живот, это вроде центральной площади в его утробе, вокруг нее стоят дома, а люди собрались в кружок поглазеть на монету. Бродяге снилось, что он играючи глотает и отрыгивает монету, и в конце концов он ее действительно проглотил.
— Паулос!
Она позвала его в третий раз. В руках Мария держала полную парного молока чашку с зелеными цветочками. Паулос сказал как-то, что если он тотчас не откликается на ее зов, так только потому, что любит следить за тем, как счастливый и исполненный любви голос Марии поднимается по лестнице, перепрыгивая со ступеньки на ступеньку, и через полуоткрытую дверь достигает кресла, в котором он отдыхает. Голос Марии для него — словно свежий ветерок, овевающий чело. Она еще спрашивала:
— А какого он цвета? Из чего он? Как выглядит?
— Он золотистый, шелковый, продолговатый, к каждому слову добавляется его отголосок, как тень удлиняет все предметы, когда взойдет солнце.
А иной раз Паулос прятался, она нигде не могла его отыскать. Мария знала, что он где-то здесь, рядом, но не могла обнаружить где. Тогда она оставляла чашку с молоком на его столе, отодвинув книги, бумаги и карандаши. Паулос не раз говорил ей, что искать его не надо, он в эту минуту бродит по другим странам, далеко-далеко, за горами, за морями. Он утверждал, что один город пахнет апельсинами, другой — грудными детьми, третий — утопает в зелени. Есть страны, где вершатся страшные преступления, и такие, где на залитых солнцем площадях звучит, не умолкая, музыка. А некоторые города запомнились ему в образе женщины, которая, высунувшись из окна или выйдя в сад, кормит голубей. В каких-то странах есть великие герои, искатели тайных кладов, беглецы с темным прошлым, согбенные под тяжестью сокрытых от мира злодеяний. Видел он и коварные убийства, и свадьбы счастливых влюбленных. Возвращался из этих странствий всегда охрипшим или простуженным, показывал Марии редкостные кольца, вышитые платки, голубых бабочек.
