— Не попробуешь моего салата с цыпленком? — предложила хозяйка.
— Звучит заманчиво, — жизнерадостно согласилась Кейси. — И еще немного чая со льдом к нему.
— Сию минуту, подруга.
Руби достала графин из холодильника, наполнила стакан и улыбнулась девушке через плечо.
— Весельчак сказал сегодня, что мы должны прибить медную пластинку с твоим именем на этот стул. Ты приходишь сюда чаще, чем Куки. Даже чаще, чем Черпак. Лично я думаю, что мы должны тебя удочерить, — хозяйка рассмеялась и поставила перед посетительницей чай. — Я не возражаю, если люди решат, что я могла произвести на свет такую дочь.
Кейси почувствовала подступивший к горлу комок, хотя и знала, что Руби шутит.
— Вы же удочерили меня, — с трудом выговорила она, подняла запотевший стакан и отпила большой глоток его содержимого.
— Что же, волосы у нас похожи, — подхватила Руби, поглаживая свои рыжие кудри. — Почти одинаковые.
Она вернулась к холодильнику, чтобы взять продукты, необходимые для салата с цыпленком. — Ты отправила Алекса в Сиэттл?
— Он уехал в обеденный перерыв, — подтвердила Кейси, все еще справляясь с голосом и чувствуя нелепость своей чрезмерной эмоциональности. Стремление принадлежать всегда боролось в ней с жаждой независимости. Соломинка начала понимать, что когда-нибудь одно из двух победит.
— А где сегодня скрывается любовь твоей жизни? — наконец нашлась девушка.
— Женится на Джоан Вудворд, как я слышала, — парировала Руби, но тут же смягчилась, как будто, не могла даже подурачиться по поводу неверности своего Весельчака. — По правде говоря, его милость сейчас на кухне, занимается кое-каким ремонтом.
— Я вас двоих не понимаю, — Кейси покачала головой, — вы всегда, всегда в работе. Неужели ты не устаешь?
— От чего? От того, что готовлю еду для добрых людей? От того, что целый день приходят в гости друзья? Это называют работой?
— Ну... друг от друга? — робко произнесла Кейси, не уверенная, стоит ли задавать столь личный вопрос. Беря интервью, она была гораздо смелее. А в обществе совсем наоборот.
— Друг от друга? — эхом отозвалась Руби, продолжая резать лук и сельдерей. — Ты не понимаешь, Соломинка, Весельчак и я — команда, а значит, не можем уставать друг от друга, — женщина остановилась, нож замер в воздухе. — Это все равно, что устать от себя. Подумай над моими словами, я скорее устану от самой себя, чем от Весельчака. Он не треплет все время языком, как я.
Отсмеявшись, Кейси возразила, что интересный собеседник не треплет языком и погрузилась в задумчивое молчание.
