— Ладно, если тебе действительно интересно, то «проблема» сводится к тому, что я никому не хочу вставлять палки в колеса.
Алекс понял, что Кейси гораздо подозрительнее его. Она возводила вокруг себя такие преграды, что рядом с ними Великая Китайская Стена казалась деревенским частоколом.
— Дело в том, — продолжала девушка, рассеянно водя большим пальцем по его шее. — Я хочу, чтобы ты знал, я понимаю, что это... это столкновение... не начало чего-то...
— Запутанного? — услужливо подсказал Алекс.
Его ирония ускользнула от внимания Кейси.
— Правильно, — согласилась девушка строгим тоном, несмотря на то, что ее пальцы опустились вниз и поглаживали волосы на его груди. — Я знаю, что в твоей жизни нет времени для женщин.
— Правда, — подтвердил Алекс, стараясь оставаться честным и благоразумным. — Говоря, что моя работа — это моя любовь. Если так, то такая компания, определенно, дорого обходится, много требует и оставляет очень мало сил для зеленоглазой леди.
— Ты предлагаешь достаточно, — прошептала Кейси. — Но я не пытаюсь отвлечь тебя от любимой работы. Все как раз наоборот, только подумай. Я преданно служила твоей газете-любовнице, а потом явился ты и увел меня.
— Я тебя не увел. Я тебя унес.
— Семантика. Верно лишь то, что я стала больше помехой, чем ценностью. Ты бы не стал колебаться... — Соломинка запнулась, размышляя о том, что могла бы тщательнее выбирать слова. — Ты не стал бы беспокоиться о Роне, как обо мне. Тебе пришлось менять планы на уик-энд, потому что...
— Потому что Рон болен, а я оставил бы нового редактора в одиночестве разбираться со всем независимо от своих чувств, — объявил Алекс.
Кейси посмотрела на Маклина с сомнением, потом кивнула.
— Ладно. Я согласна, но не хочу, чтобы ты из-за меня волновался.
— Прости, но с этим ничего не могу поделать, милая. Догадываюсь, что в наше время считается дурным тоном, если человек чувствует себя защитником своей...
Мужчина замолчал, задумавшись о только что сказанном. Защитником кого? Своего редактора? Едва ли. Своей подружки? Не в его стиле. Своей женщины? Милостивый Боже, что же это? Неужели его мысли выражаются словами хит-парада кантри-энд-вестерн? Не превращался ли он в подобие эмоционального простачка? «Пришла пора вернуться к здравому смыслу», — одернул себя Алекс. — «Не стоит ли думать о том, что женщина может оказаться под угрозой из-за дел мужчины, о котором идет речь...» — убеждал он.
— Твои покровительские мужские инстинкты просто замечательны, возможно, даже... ну, скорее трогательны, — осторожно заметила Кейси. — Но я не привыкла рассчитывать на чье-то покровительство и никогда не ждала его. Даже больше, я не много дам за обязательства, которые оно налагает.
