РАЗГОВОР В ОБЩЕЙ КАМЕРЕ *
АВГУСТА 192* ГОДА
Разговаривают: старческий тенорок, самоуверенный бас, хриплый баритон и женщина. О чем говорилось вначале, не слышал. По-видимому, речь шла о Главнауке, к которой намеревался обратиться старческий тенорок за защитой. Тема: невыносимые условия для научной работы в Советской России. В виде примера: рассказ о каком-то приятеле тенорка, который изобрел новый дешевый способ изготовления горючего для автомобиля. Его изобретение больше полутора лет держали под сукном и отписывались, а когда он продал его во Францию, все вдруг зашевелились и нашли время и силы, чтоб травить его. Вывод: «Всегда находят время на травлю, а на все другое — заняты». Хриплый баритон в разговоре ведет свою линию: тон вызывающий, выражения резки, контрреволюционны.
Хриплый баритон. За последние пять лет первый раз засну спокойно. Тюрьма — единственное место для честного человека у большевиков. Вернее, для меня это единственное место, где я себя могу чувствовать свободным.
Женщина. Что вы называете «свободным»?
Хриплый баритон. Имею в виду свободу от впечатлений. На пресловутой «свободе» меня побеждает однообразие советских впечатлений. Я все-таки при крайнем индивидуализме животное социальное — уши, нос, глаза, рот у меня, как у прочих. Я не могу не слышать, не видеть, и в результате — это однообразие долбит меня: например, я новую орфографию принципиально не признаю и не пишу по ней, но когда вас с утра до ночи допекают газеты, книги, адреса на конвертах, афиши, вывески, вы невольно, наперекор себе, привыкаете. Мне все трудней и трудней бороться против воздействий. В тюрьме я, по крайней мере, избавлюсь от необходимости воспринимать.
Самоуверенный бас. Ничего подобного, напротив, напротив. Разве вы не читали на вывеске? У нас не тюрьма, — «исправдом», здесь стенгазета, кружки, выборы, местком, культком, физкультура, лекции по политграмоте!
Женщина. Вы, значит, считаете «свободой» — чувство сопротивления себе самому?
Хриплый баритон. Не себе, а среде. Если что было в истории стоящего, так оно родилось из сопротивленья среде. Сам Ленин родился из антитезы среде. А марксизм для меня величайшее уродство, безобразие, чушь, — именно потому, что учит солидаризироваться со своей средой. Возьмите новое слово «социальный заказ». Разве не ересь? Когда, где, при каких условиях искусство отвечало на рыночный спрос? Искусство отталкивается от рынка, растет наперекор. Всех творцов считали разрушителями. Бетховена даже Гёте в свое время не мог выносить, а сейчас его играют на Октябрьских торжествах. Работать на заказчика — все равно что плевать на свою голову. Это nonsens.
