Он замолчал на мгновение, а потом продолжил ровным голосом:
— Ты ошибаешься, дитя мое. Ты во многом ошибаешься…. но кое в чем ты права. В чем именно, я пока умолчу. Считай это императорской привилегией.
Знаешь, что ты очень отважная девушка?
На мгновение девушка смутилась, но потом снова подобралась.
— Я не отважная. Я просто слишком устала, слишком голодна и слишком зла, чтобы чего-либо бояться.
— Возможно, это не так далеко от истины. Возможно, отвага — это всего лишь апатия вкупе с иллюзией величия.
— Тогда это вы, Ваше Величество, находитесь в плену иллюзий — сказала она с легким поклоном, скорее ироничным, нежели почтительным. — У меня уже не осталось иллюзий.
— Ну, конечно. Тогда, возможно… нам стоит возродить их, — Лондо на мгновение задумчиво потер подбородок, а потом обратился к Дурле. — Видите этих людей, эту семью? Они должны быть накормлены, одеты и переселены в более пристойное жилище. Дайте им денег из моей казны, столько, сколько понадобится.
Ты, — он указал пальцем на девушку, — как тебя зовут? Мне следовало помнить твое имя по прошлым встречам, но, к сожалению, я забыл.
— Сенна, — сказала она. Она явно не доверяла ему и толком не понимала, что происходит. Это позабавило Лондо. Учитывая то, с какой убежденностью она говорила раньше, она явно считала Лондо бессердечным ублюдком, которому совершенно нет дела до судьбы собственного народа. Ему было приятно видеть теперь, как ее убежденность слегка поколебалась.
— Сенна, — повторил Лондо. — Сенна… ты можешь жить во дворце. Со мной.
— Ваше Величество! — закричал потрясенный Дурла.
Сенна выглядела не менее воинственно.
— Меня этим не купишь! Я не собираюсь становиться императорской наложницей!..
Это вызвало у Лондо горький смешок.
— Тебе повезло. Если бы даже мечтала об этом, уверяю, вряд ли тебе представится подобная возможность.
Она в изумлении воззрилась на него.
— Тогда что же вам от меня нужно?
— Твоя сила духа, Сенна, — сказал Лондо. — В тебе есть нечто символическое. Я думаю, что это не просто душа Примы Центавра, это нечто большее. Душа, которая была бы воплощением того, чем была Прима Центавра, и чем, возможно, она снова станет… Я полагаю, такой души так не хватает во дворце. Сейчас там появилось слишком много людей, стремящихся к только к собственным целям, и я не исключение. А ты, Сена, источаешь свет юности и искренности. И я хочу, чтобы этот свет засиял в моем дворце. Свет, который прогонит прочь тени.
— Ваше Величество… — на мгновение она была ошеломлена, но потом к ней вернулась ее прежняя гордая осанка. — Со всем уважением…
