«Нравится он, что ли, ей?» – изумился мальчик Настиному вниманию к пустоглазому. А тот, явственно показывая, что именно он тут главный, скомандовал двоим «гэпэушникам»:
– Проверить здесь всё, живо! – И те кинулись по комнатам.
Еще один чекист по-прежнему прижимал наган к голове Коли, которому, впрочем, так и не стало по-настоящему страшно. Смерти он никогда не видел и в ее существование не верил; она была для него сродни фантазиям мистера Уэллса. Мальчик сжал покрепче Настину руку и произнес, пытаясь копировать грозную бабушкину интонацию:
– Вы не имеете права здесь находиться! Покажите орден! – Он, конечно, имел в виду – ордер.
Настя попробовала шикнуть на Колю, а мужчина с наганом только ухмыльнулся.
– Ишь, волчонок, буржуйский выкормыш! Того и гляди – укусит!..
Если б он этого не сказал, дальнейшие события могли бы повернуться по-другому. Самому Коле и в голову бы не пришло кусать человека, пусть даже бандита; но, раз это было сказано, то, стало быть, являлось возможным.
– Григорий Ильич, да что же это… – заговорила вдруг Настя, обращаясь к тому – с гладким лицом; и вновь закончить ей не дали.
Тот, кого она назвала Григорием Ильичом, наотмашь ударил ее по лицу, и Настя, выпустив Колину ладонь, повалилась на пол – с губами, разбитыми в кровь. При этом сотрудник ГПУ, державший на мушке Колю, решил выказать усердие перед своим начальником. Едва девушка упала, он со всего маху ударил ее обутой в сапог ногой: сначала – в бок, а потом, когда от боли Настя скорчилась на полу – в живот.
Тут-то всё и случилось.
Держать оружие приставленным к голове одного человека и при этом избивать ногами другого – невозможно; мерзавец поневоле отвел от головы мальчика руку, в которой был зажат наган. И Коля – словно только этого он и дожидался, – схватил другую руку чекиста и впился в нее зубами, стискивая их, прокусывая насквозь мясистый треугольник между большим и указательным пальцами.
Укушенный завопил, выронил наган и с такой силой взмахнул левой рукой, что из кармана его пиджака выскочило и рассыпалось по полу с десяток подсолнуховых семечек. Коля отлетел метра на два и врезался в стену спиной и затылком, так что в голове у него вспыхнули фиолетовые искры. Однако этот взмах был ошибкой. Если бы сотрудник ГПУ попытался разжать Колины зубы – или заставил бы мальчика сделать это, угрожая, скажем, убить Настю, – то, конечно, не понес бы такого ущерба. Силой своего броска чекист помог мальчику сделать то, что ему самому вряд ли удалось бы: Коля сумел вырвать из руки негодяя приличный кусок плоти.
