Алиферов тоже расхохотался и, подлив еще водки в стакан приятеля, спросил:
— Как хату брать будем?
— На деловой вопрос, деловой ответ, — посерьезнел Хряк. — Вломимся да припугнем старую. Сама бабки отдаст. — Деев опрокинул в рот водку и, щедро намазав на хлеб с маслом красную икру, откусил от бутерброда. — Только ни тебе, ни мне старуха дверь не откроет. Испугается рож наших протокольных. Баба нам, Нечистый, для дела нужна. Причем приличная, чтобы доверие вызывала.
Алиферов секунду раздумывал, потом подмигнул приятелю.
— Будет тебе баба, Хряк!
Вчера, выйдя от Нечистого, Зойка некоторое время бесцельно бродила по улицам, а потом отправилась по магазинам да базарам, и на часть денег, что дал ей Вовка, накупила себе барахла. Нечистого она все же ослушалась и ближе к вечеру отправилась к себе домой. А куда ей, в конце концов, идти? Не под забором же ночевать. А если заберут, так даже лучше. Поскорее бы уж чем-нибудь закончилась эта история с теткиными иконами. А то живешь с ощущением, будто над твоей головой меч висит. Дамоклов, кажется, называется.
Долженкова в этот день так ни грамма и не выпила. Может быть, поэтому плохо ночью спала, все кошмары снились. Страшновато одной в пустом доме торчать. Да уж лучше одной, чем с этим придурком, так называемым мужем. То что Сашку арестовали Зойка нисколько не жалела. Кто бы о ней пожалел, если ее, не дай бог, за решетку упрячут. А без Шиляева воздух в доме и тот стал чище.
Утром Зойка встала сама не своя. Чувство беспокойства не оставляло ее и, чтобы отвлечься от дурных мыслей, она взялась за уборку дома. Помыла полы, окна, отдраила газовую плиту, обмела паутину. Потом притащила из сарая старый колченогий стол, поставила его в зале и повесила на окна вместо занавесок какие-то тряпки, которые отковыряла в куче хлама все в том же сарае.
Когда делать стало нечего, Долженкова снова, в который уже раз, решила примерить обновки. Надела маленькие кружевные трусики, точно такие же, в каких артистки снимаются в эротических сценах. Примерила бюстгальтер — грудь сразу же обрела форму. Затем влезла в юбку, чуть выше коленей — не молоденькая уже, нечего ляжками светить, а в довершение туалета напялила маечку. А вот маечка была ультрасовременной с бахромой снизу и чуть-чуть коротковатой так, что оставалась незакрытой узкая полоска кожи. Босоножки Зойка купила легкие, изящные на невысоком каблучке. На шпильке она поди уж и ходить-то разучилась. За неимением трюмо стала вертеться перед осколком зеркала. Да разве в него многое увидишь? И Долженкова принялась разглядывать лицо.
