Вид у Кольки был радостный, даже чересчур, для человека, на чьей совести висит труп невинной старушки.
— С чего это ты такой веселый? — с мрачным удивлением спросил Женька. — В лотерею что ли выиграл?
Кабатов был счастлив, так счастлив, что казалось готов был от распиравшего его чувства мячиком заскакать вокруг приятеля.
— Лучше, Женька, лучше! — Оглядываясь по сторонам, он понизил голос до тона заговорщика. — Дома есть кто-нибудь?
Женька отрицательно покачал головой.
— Говори спокойно.
— Старуха-то жива! — выпалил Кабатов и несильно ударил приятеля ладонью по плечу.
— Врешь! — Эта новость была хороша, сказочно хороша, чтобы вот так с ходу в нее поверить.
Колька изобразил на лице обиду, однако ничто не могло омрачить его радужного настроения.
— Обижаешь, братан! Чистую правду говорю! Мне Нечистый позвонил, сказал, будто Зойка каким-то образом выяснила, что старуху утром на "скорой помощи" в больницу увезли.
У Женьки, словно сняли груз, давивший на грудь могильной плитой. Такой легкости он никогда еще в своей жизни не испытывал. Расправив плечи, он глубоко вздохнул и что было мочи заорал:
— А-а!.. — затем сграбастал приятеля и подкинул его в воздух. Его радости не было предела.
— Пусти, дурак, раздавишь!
Колька оттолкнул товарища и тут же шутливо ударил его кулаком в грудь. Женька не остался в долгу, и оба приятеля, пихая и подталкивая друг друга, закружились по прихожей, как два бойцовых петуха.
— Ну, ты меня обрадовал! — наконец, прекращая возню, признался Женька. — А то уж я решил, что мы с тобой "мокрушниками" стали.
— Я и сам весь извелся! — все еще испытывая возбуждение, в свою очередь признался Кабатов. — Думал, все — на честной жизни теперь крест можно поставить. Ходил с утра, как пришибленный, а когда Нечистый позвонил, у меня, словно крылья выросли… Давай, собирайся, поедем к нему…
Женька тут же нахмурился.
— Честно говоря, у меня нет никакого желания встречаться с твоим родственником.
— Да ладно тебе, — беспечным тоном заявил Колька. — Чем он тебе не нравится? Поит, кормит, "телок" подставляет…
— Грабить и убивать заставляет, — поддакнул Женька.
— Ну, это ты брось! — обиделся за родственничка Колька. — Никто нас, в конце концов, к старухе в дом не тащил, сами поехали… Между прочим, нам с этого дела доля причитается.
— Да не нужна мне никакая доля! — возмутился Женька. — Еще чего!
— Ну, нужна, не нужна это тебе решать, — тоном солидного человека изрек Кабатов. — А к Нечистому ехать все-таки придется. Нужно точно выяснить, что там с бабкой…
