— Он может найти мягкосердечного судью и зацепится тут, — упорствовал Два Зуба, хотя он не хуже нас знал, что такому не бывать. Старик давно уже возил по «Холодной горе» тележку с цитатами из Библии, так что источников информации у него было хоть отбавляй… Пожалуй, он получал ее раньше нас. И уж конечно, знал, что дороги Делакруа и мягкосердечных судей разошлись. Вся надежда оставалась на губернатора, а тот, как правило, не миловал осужденного, сжегшего заживо шестерых его избирателей.
— Даже если ему не заменят смертную казнь, мышь будет гадить в коробку до октября, а то и до Дня благодарения. — Два Зуба все еще спорил, но Зверюга видел, что старик начинает сдавать позиции. — Кто захочет купить коробку из-под сигар, которую мышь использовала вместо сортира?
— Да перестань, — отмахнулся Зверюга. — Такой глупости я от тебя не ожидал, Два Зуба. Во-первых, Делакруа будет держать коробку в чистоте. Он так любит мышонка, что вылижет коробку дочиста, если она запачкается.
— Ну, не знаю. — Старик сморщил нос.
— А во-вторых, мышиный помет не такое большое дело. Маленькие катышки, совсем как мелкая дробь. Вытрясти их из коробки — сущий пустяк.
Старик Два Зуба уже понял, что пора давать задний ход. Жил он достаточно долго, чтобы отличить ветер, под которым можно идти под всеми парусами, от урагана, с которым и в открытом море шутки плохи. До урагана дело еще не дошло, но нам, надзирателям, мышонок нравился, мы благосклонно восприняли желание Делакруа завести себе ручного зверька, так что ветер, считай, усилился до штормового. В итоге Делакруа получил коробку из-под сигар, а Перси, верный своему слову, два дня спустя прогулялся в лазарет и вернулся с ватой. Когда он протягивал вату сквозь прутья решетки, в глазах Делакруа вспыхнул страх. Он боялся, что Перси схватит его за руку, протянутую за ватой, и переломает пальцы. У меня тоже возникли такие опасения, но они оказались абсолютно беспочвенными. В тот момент я даже проникся к Перси теплыми чувствами, однако подумал, что он скорее всего просто играет с Делакруа как кошка с мышкой, зная, что на его улице обязательно будет праздник. Делакруа думал, что зверушку приобрел только он. Но на самом деле появилась она и у Перси. Делакруа мог восторгаться мышонком и заботиться о нем. Перси же терпеливо (хоть терпения ему как раз и не хватало) дожидался, пока ему дозволят сжечь своего зверька живьем.
— Мышиный «Хилтон» объявляется открытым, — воскликнул Гарри. — Вопрос в том, захочет ли этот маленький поганец жить в нем.
