Тэннер рассмеялся: насколько же она простодушна!
— Джина, ты меня знаешь. И знаешь, что для меня семья всегда была важнее всего на свете. — Он снова повернулся к Колетте: — Мисс Карсон, у вас есть родные?
— Прошу вас, называйте меня Колеттой. А вся моя семья — это я и мама.
— Ваша мама живет здесь, в городе?
— Да, только мы, к сожалению, не очень-то близки. Правда, Джина, салат замечательный?
Тэннер насупился и откусил еще один кусок мяса. Итак, она не близка с матерью. А это, насколько Тэннер мог судить, — еще одна причина для того, чтобы избавить Джину от ее влияния.
Сам-то он понимает, какую роль в жизни человека играет семья. Колетта Карсон и представить себе не может, как ей повезло, что у нее есть мать. А он, Тэннер, знает, что такое жить без матери и без отца, знает, как это важно, когда за твоими плечами есть семья, на которую ты можешь опереться. А его семья — Джина.
— Какое у вас ранчо, мистер Ротман? — поинтересовалась Колетта.
— Меня зовут Тэннер, и мы разводим крупный рогатый скот. У меня два больших стада коров элитных пород.
— Одни — для молока, другие — для мяса? — полюбопытствовала Колетта.
И Тэннер, и Джина засмеялись.
— Нет, обе породы мясные, — пояснила Джина.
— Да вы не смущайтесь, — мягко обратился Тэннер к Колетте: на ее щеках выступил очаровательный румянец. — Я бы, например, не отличил шляпки от чепчика.
Колетта ответила мелодичным смехом.
— Вот и я, боюсь, не очень-то разбираюсь в коровах.
— У Тэннера есть и лошади, — добавила Джина. — Лошади из «Двух сердец» несколько раз брали первые призы на скачках.
— «Два сердца» — это название ранчо? — спросила Колетта.
— Да, это Джина придумала такое название.
Тэннеру вспомнился тот день, когда ранчо получило свое название. За два дня до похорон родителей. Они с сестрой стояли на крыльце, сиротливо вглядываясь в окружающие дом пастбища и поля.
— Тэннеру оно не понравилось, — сказала Джина. — Он считал, что оно будет звучать чересчур по-дамски. — Она смерила Тэннера взглядом и улыбнулась. — Но он сказал: «Раз ты хочешь «Два сердца», то пусть так и будет».
— Вечно я тебе потакал, — усмехнулся Тэннер.
Остаток ужина прошел за разговорами на менее личные темы: о чудной весенней погоде, о новых фильмах, о последнем скандале в политических кругах.
Тэннер поймал себя на том, что его взгляд раз за разом обращается к Колетте, и даже слегка рассердился на себя: не слишком ли он ею очарован?
Когда она улыбалась, на одной ее щеке появлялась очаровательная ямочка, а когда задумывалась, то закусывала нижнюю губу так сексуально, что сразу хотелось попробовать ее на вкус.
