— Мне не стоило родиться на свет.
Лу поднялась на ноги, подошла к Альдо и тихо произнесла:
— Поехали.
- Куда?!
— Я хочу видеть этот контракт.
— Да вы же его подписывали...
— Да! Подписывала! Чертова идиотка! Я его подписала, даже не читая!
— Но ведь мы договорились перед тем, как...
— Вы не со мной договорились! Это была моя сестра, Марго!
Альдо испытывал сильнейшее желание встать под холодный душ прямо в костюме.
— Погодите. Это были вы, я же не слепой...
— Мы с Марго близнецы. Нас различают только мама и Билл.
— Билл?
— Он ее любит.
— Ах, вот оно что... Значит, поэтому...
Лу неожиданно бурно разрыдалась и схватила Альдо за руку.
— Поехали, пожалуйста, поехали сейчас! Я хочу его видеть!
Десять минут спустя знаменитое лондонское такси увозило от отеля «Плаза» высокого, темноволосого, красивого молодого человека в безупречном костюме и заплаканную черноволосую девушку в вечернем платье.
На Арундейл-стрит Лу стояла молча и безучастно, закрыв лицо руками, пока сердитый Альдо расплачивался, доставал ключи и открывал дверь подъезда.
Девушка вряд ли обратила внимание на квартиру, потому что все время закрывала лицо руками. Альдо почти насильно усадил ее в кресло и отправился в спальню за контрактом.
При виде листков бумаги Лу немного ожила, схватила их и стала жадно читать. Через несколько минут из ее груди вырвался стон, листки упали на ковер.
— Боже ты мой, какая же я дура...
Альдо мстительно хмыкнул (лодыжка все еще болела):
— Не переживайте, это просто рассеянность.
— Мистер Бонавенте...
— Мы же договорились — по именам.
— Нет, не могу. Я даже в глаза вам смотреть не могу. От стыда. Я сейчас умру. А не умру, так утоплюсь.
Альдо расправил плечи и взглянул на присмиревшую красотку снисходительнее.
— Перестаньте. В жизни бывает почти все. Давайте уточним детали. В целом картина уже ясна — мы друг друга не совсем верно поняли.
Из груди Лу вырвался тоскливый смешок, смахивающий на рыдание.
— Не совсем верно... Как тонко подмечено!
— Вы лучше не язвите, а изложите свою версию. Кстати, хотите мартини? Нам надо подкрепить силы.
Бедная Лу Джонс выпила бокал мартини залпом, немного посидела, а потом начала рассказывать.
— Чико, это наш импресарио в том ресторанчике, сказал, что вы хотите со мной встретиться и что вы явно принадлежите к миру шоу-бизнеса. Фирма грамзаписи или что-то в этом роде. Он уверял, что у вас сугубо деловое предложение. Он, конечно, ужасный болтун и хвастун, наш Чак, но в артистических кругах трется давно, я как-то сразу ему поверила... Ох, я его убью!
