- Потому что она постарела, - тихо ответил зять.
Осекся. Вдруг видит, что дочь выглядит такой же старой, как и ее покойная мать. Умерла от старости, понял он. Не болезнь стала причиной смерти, а старость! Обыкновенная простуда лишь запустила механизм смерти. Оглядывается, ужас медленно вползает в сердце. Вокруг стоят взрослые мужчины и женщины. Это внуки. А дети, что рядом испуганно прячутся за ними - это правнуки!
- Сколько же я живу? - растерянно спрашивает, ни к кому не обращаясь.
- Очень долго, папа, - отвечает старая женщина. Узнает ее - жена старшего сына. Помнит молодой, очень красивой, с длинной черной косой до пола, жгучими глазами цвета коры ливанского кедра. Сейчас перед ним древняя старуха. Седина растрепана, голова мелко трясется, руки дрожат.
- Очень долго, папа, - шамкая беззубым ртом, повторяет она.
Бросается прочь. Толпа детей и внуков торопливо расступается, словно он несется верхом на коне. Вбегает в комнату, кидается к зеркалу. Из полированного круга смотрит продолговатое лицо, его лицо. Немного морщин, складки у рта, лоб гладкий. Темные, с легкой проседью волосы растрепались от бега, машинально приглаживает. Вдруг ощерился, как сторожевой пес на вора. Все зубы на месте, все тридцать два! Рука невольно задерживается на макушке - волосы хоть и с сединой, но густые, жесткие, нет и намека на лысину. А глаза? Яркие, никакой старческой мутности, просто сверкают, как бриллианты! Он прекрасно видит любую мелочь, зрение также остро, как в молодости. Пятится от зеркала, падает в кресло. Впервые в жизни задумывается - а разве такое возможно? Вдруг вспомнил, что его друзья, одногодки, уже давно умерли. Раньше считал, что это от болезней, вызванных неправильным образом жизни, вином, азартными играми допоздна. Пусть так, это было, но все равно, неужели он так живуч только потому, что не пьет вина и не играет? Не может быть!
И впервые страшная догадка появляется в сознании - это тот, с крестом! Он пожелал ему долгой жизни. Еще удивился тогда смутно, что это за дурак такой, желает долгой жизни тому, кто не дал воды. Помешанный, что ли? Его на кресте распяли, который сам и тащил. Вместе с ним двух разбойников. На базаре потом рассказывали, что солдатам надоело стоять на жаре под крестами, этот, что с терновым венком, все никак не умирал. Ему почему-то не дали напиток забвения, от которого казнимый теряет сознание и быстро погибает. Забыли, наверно. Так солдат ударил его копьем, но не в сердце, а в печень, что бы тому, на кресте, было очень больно. От боли он и дух испустил. Потом вроде гроза была, дождь, ветер ураганный. Не помнил, потому что в подвал спустился вместе с женой. Двери заперли, чтобы дети случайно на улицу не выбежали, а сами в подвал спустились. Срочно надо было...
