Дзакуэмон, еще в гриме, казался важной сорокалетней матроной из Киото. Но у него была робкая улыбка, а подкрашенные красным и черным глаза бросали кокетливые взгляды. Такого рода взгляд называют nagashime (томный), он был характерен для прекрасных дам старой Японии, что доказывают бесчисленные гравюры куртизанок и оннагата. Теперь я видел это вблизи. Одетый в черное помощник принес блюдце, на котором Дзакуэмон смешал белую пудру и ярко-красную губную помаду. Потом он опустил кисточку в эту «розу оннагата», и написал на shikishi (картон для каллиграфии) знак «хана» — цветок. После чего снял парик и платье, вытер грим, и неожиданно оказался коротко подстриженным, загорелым бизнесменом из Осака. Глубоким голосом он бросил «пока», и вышел из комнаты в белом костюме и солнцезащитных очках.
В моем случае тайные двери в мир кабуки находились в чайной Kaika. Это слово означает перемены, и относится к Bunmei Kaika (перемены цивилизации), которая произошла в Японии в 1868 году, после Реставрации Мейдзи. Хозяин Кайка сам когда-то был оннагата, и интерьером чайной служили театральные декорации времен Мейдзи и Тайсё. Так как Кайка располагалась возле театра Минами-за, она была местом встреч актеров и учителей традиционной музыки и японского танца.
После аудиенции у Дзакуэмона, я был введен к другим актерам, в том числе к Каваразаки Кунитароо, детскому другу хозяина Кайки. Шестидесятилетний Кунитароо был настоящим ребенком «изменений» Мейдзи: в начале века его отец организовал первую кофейню в Гиндзе. Молодым человеком Кунитароо примкнул к группе левых интеллектуалов, которые порвали с традиционным кабуки, и организовали театральную группу Zenshin-za (Прогрессивный театр). Кунитароо специализировался на ролях akuba – ехидных мещанок. К нему приходили актеры, чтобы научиться специальной технике sute-serifu – импровизированным шутливым фразам, которые бросаются зрителям.
Мне казалось странным, что Прогрессивный театр показывал что-то столь старое, как оннагата. Кабуки был организован в начале 17 века женской труппой, но в период Эдо женшинам запретили играть на сцене кабуки, потому что их поведение посчитали неморальным. Их место заняли оннагата. В начале периода Мейдзи попытались заменить оннагата настоящими женщинами, но зрители их отбросили. К тому времени кабуки было так пропитано искусством оннагата, что настоящие женщины не смогли правильно сыграть свои роли. После Мейдзи женщины нашли место в современном театре, однако в некоторых удивительных случаях, таких, как Zenshin-za и японский танец, оннагата выступают сегодня даже за пределами кабуки.
