Конечно, одноклассники пытались дозвониться Алексееву на мобильник, но парень был недоступен: то ли находился вне пределов сети, то ли ходил с выключенным телефоном.
– Да-а-а… – протянул Селиванов, – не хотелось бы, чтобы и у этого оказалось алиби в виде похорон… И родственников жалко… пусть себе живут и здравствуют… да и виновника все-таки хочется найти… А то ведь Иван Никитич может подозревать любого из нас…
Нина целый вечер терзала свой мобильник, но дозвониться до Мити ей так и не удалось.
На следующий день Алексеев пришел в школу как ни в чем не бывало. Разумеется, неугомонный Селиванов тут же потребовал от него объяснений.
– Где я вчера был – не ваше дело, – сразу сказал Митя. – Я не обязан ни перед кем отчитываться. А фальшивую монету… – он бросил на Нину быстрый и, как ей показалось, извиняющийся взгляд, – …я действительно купил… как курьез… забавной она мне показалась… Причем заметьте: я особенно ее и не выпрашивал. Антон был не против таким образом вернуть свои четыреста рублей, что у него брали в долг.
– Ты тут меня не приплетай! – возмущенно выкрикнул Вишняков. – Подумаешь, продал! Мне действительно нужны были эти деньги! А продать – это не украсть!!
– Я тоже не брал монету у Ивана Никитича! Чем угодно могу поклясться!
– Если ты монету у Тохи купил, – опять взял слово Селиванов, – она должна бы остаться у тебя, а она почему-то оказалась в альбоме у Ивана Никитича. Ты последний человек, который держал ее в руках!
– Нет, не последний!
– Да? А кто ж последний?
– Откуда мне знать? Я потерял ее почти сразу…
– Ага! Потерял! Да кто тебе поверит-то? – усмехнулся Селиванов. – Ты для нас – темная лошадка. Доказательства где?
– А о презумпции невиновности слыхал? – ответил Алексеев. – Пока не доказано обратное, человек считается невиновным!
Тут к компании одноклассников подошла Диана и четко, членораздельно сказала:
– Я на сто процентов уверена, что монету украл Алексеев.
Митя резко дернулся и посмотрел на нее то ли с изумлением, то ли с испугом, а Верховцева продолжила:
– Могу добавить некоторые штрихи к портрету нашего нового одноклассника.
– Ну-ка, ну-ка… – Селиванов нетерпеливо махнул рукой, чтобы ребята расступились, приняли в свой круг Диану, и добавил, когда оказался с ней чуть ли не нос к носу: – Слушаем тебя, гражданка Верховцева! И что же ты можешь поведать суду присяжных?
Диана наградила его очередным презрительным взглядом и сказала:
– Я знаю, почему Алексеева выгнали из школы на Балканской улице.
