— Если будешь и дальше со мной танцевать, Гэррети, — сказал МакФриз, — я никогда не устану. Мы будем топтать ногами звезды, и свесимся вниз головой с луны.
Он отправил Гэррети воздушный поцелуй и ушел вперед.
Гэррети смотрел ему вслед. Он понятия не имел, как все это воспринимать.
Примерно в 3:15 небо очистилось и на западе, там где садилось солнце, окруженное позолоченными облаками, появилась радуга. Косые лучи вечернего солнца красиво освещали свежевскопанные поля, контрастно выделяя длинные, пологие склоны холмов там, где они соприкасались с черной пахотной землей.
Мотор вездехода рычал едва слышно, почти умиротворяюще. Гэррети опустил подбородок на грудь и дремал на ходу. Где-то впереди был Фрипорт. Впрочем, это не сегодня и даже не завтра. Много шагов. Долгий путь. Вопросов у него по-прежнему было больше, чем ответов. Вся Прогулка казалась ни чем иным, как одним гигантским знаком вопроса. Он твердил себе, что такая вещь обязательно должна обладать глубоким смыслом. И конечно же это было так. Она просто обязана давать ответы на любой вопрос; но дело в том, что набранную скорость нужно удерживать на уровне. Если б только он мог...
Он наступил в лужу и вдруг проснулся. Пирсон вопросительно посмотрел на него и поправил очки.
— Помнишь того парня, который споткнулся и поранился, когда мы переходили железную дорогу?
— Ага. Зак, кажется, да?
— Да. Я слышал, кровь по-прежнему идет.
— Эй, псих, сколько там до Карибу? — спросил кто-то. Гэррети оглянулся. Это был Баркович. Он засунул свою шляпу в задний карман, и свисая оттуда, она громко хлопала на ветру.
— А я, черт возьми, откуда знаю?
— Ты ж тут живешь, разве нет?
— Примерно 17 миль, — ответил ему МакФриз. — А теперь иди, лилипут, поиграйся с бумажками.
Баркович состроил оскорбленную мину и удалился.
— Да он просто всеобщий любимец, — сказал Гэррети.
— Не дай ему задеть тебя за живое, — ответил МакФриз. — Сосредоточься на том, чтобы пройти больше, чем он.
— Слушаюсь, тренер.
МакФриз похлопал Гэррети по плечу.
— Ты победишь ради Гиппера[9], мальчик мой.
— Такое чувство, будто мы идем уже вечность, да?
— Ага.
Гэррети облизал губы; ему хотелось выразить свои чувства, но он не знал как.
— Ты слышал когда-нибудь эту байку, что типа, когда человек тонет, вся жизнь проносится у него перед глазами?
— Кажется, где-то читал. Или в фильме слышал.
— Ты не думал, что это и с нами может произойти? На Прогулке?
МакФриз картинно задрожал.
— Боже, надеюсь не произойдет.
