— Поезжайте, я на следующем…
Последнее, что она увидела, — напряженный и холодный взгляд мачехи Тессы. Плевать. Больше нет сил сопротивляться тому, чему сопротивляться все равно бессмысленно.
Эмили повернулась и решительно зашагала по коридору обратно.
Услышав тихий стук двери, Ричард Норвуд резко обернулся. Эмили стояла в полутьме, на пороге, и глаза у нее ярко горели, как у кошки… Кошки… Не забыть о кошках…
Он медленно подошел к ней и обнял за бедра, потянул к себе. Эмили так же медленно закинула ему руки на шею. Они медленно сближались, словно две планеты, чудом оказавшиеся на одной орбите.
Ричард Норвуд медленно провел ладонью по гибкой спине Эмили, потом вернулся наверх, запустил пальцы в шелковистые локоны… Зеленые глаза полыхали все ярче, и она так и не закрыла их, когда их губы слились в поцелуе.
Ричард прижимал ее к себе все сильнее, уже не понимая, чье сердце стучит так громко. Чисто теоретически было понятно, что здесь, в ложе дворца спорта, сексом заниматься нельзя, но в данный момент он не мог даже представить себе, что он не будет заниматься с Эми сексом… Нет, любовью. Потому что секс — это техника, а любовь…
Что такое любовь, Дик, ты знаешь?
Знаю. Я любил Тессу. Она казалась мне такой маленькой и хрупкой, что мне хотелось сжать ее в объятиях и спрятать от всего мира. А потом она меня бросила.
Значит, это была не любовь.
Я понятия не имею, как назвать то, что я испытываю к этой невозможной женщине с зелеными глазами. Она не похожа ни на одну из тех, с кем я когда — либо бывал близок. Она наивна и хитра, она простодушна и изощренна, она похожа на маленькую девочку и на великолепную богиню любви. С ней запросто болтает Ларри, а молчаливый Франсуа считает ее очень умной женщиной.
Я всего три дня знаю о том, что ее зовут Эми — Эмили, но уже не мыслю своей жизни без нее…
Вечность спустя Ричард оторвался от ее губ, и Эмили тихонько засмеялась, пробуя их кончиком языка. Губы онемели.
— Ты даже не представляешь, сколько я об этом мечтал.
— Ты же меня уже целовал! У отеля, а потом в спортзале…
— Но ты не отвечала по — настоящему.
— В любом случае, ты мечтал об этом не больше трех дней. До этого ты понятия не имел о моем существовании.
— Как бы там ни было, сейчас я счастлив и отпускаю тебя…
— Ричард Норвуд, лучше тебе сразу признать, что это неудачная шутка.
— Это не шутка. Я должен тебя отпустить, потому что иначе я изнасилую тебя прямо здесь, на полу, а ты заслуживаешь куда большего.
