Она толкала его, а Степа крутил головой.
— Чтой-то он, с бугра сорвался? — Митька так и не понял, что произошло.
Игорь опустился на песок там же, где стоял. Сейчас вроде бы пронесло. Но это только сейчас.
Мелкая дрожь била Игоря.
Что-то надо делать. Не сегодня, так завтра это может повториться. И кто знает, чем кончится! Ну, протрезвеет, угомонится Степа завтра, а все равно сорвется. И тогда хана, точка. Вот положение — узлом завязаны, мертвой петлей. Один пьянчуга, другой идиот, пень здоровый, и деваться некуда. А надо что-то делать.
Он повернулся. В густых уже сумерках различил лежавших поодаль Аркадия с Аллочкой. Интеллигентные люди, делают вид, будто ничего не случилось. А ведь Аркадий все слышал, все! Митька стоял рядом с Мариной, та что-то ему негромко втолковывала. А возле самой воды сидел Степа, мычал, раскачивался, толстая Валька бочонком громоздилась рядом, тоже бубнила, по плечам гладила. Ну, пусть. Машки с Толиком и видно не было — смылись.
Марина подошла к Игорю.
— Наверх надо идти, — сказала спокойно. — Вы поднимайтесь, а я пойду с ними.
И все так же спокойно направилась к Вальке со Степой.
“Вот это единственное, что прочно, — подумал Игорь. — Только это. На Марину можно рассчитывать, больше не на кого”.
Было уже совсем темно, на веранде горел свет. Тетя Агата начала было уговаривать Вальку и Степу посидеть еще, но перехватила взгляд Марины, осеклась. Совала еще Вальке сладкое для Пети, та отнекивалась, отпихивала сверток, но в конце концов взяла и ушла, уводя с собой Степана.
Минут через десять после них засобирались и Аркадий с Аллочкой. Игорь еще пытался поймать Аллочкин взгляд, но та глядела безмятежно, словно и не замечала. Провожая гостей, Игорь встретил Машку, спросил ее про Толика, но Машка шмыгнула мимо. Когда Игорь вернулся на веранду, Машка уже молча мыла посуду.
Митька уселся в садике и заснул прямо на скамеечке.
— Пусть спит, — сказала Марина. — Поедем, возьмем с собой.
— Что стряслось? — напрямую спросил Сергей Палыч.
— Да вот, идиот этот набрался, — хмуро пояснил Игорь. — Начал шуметь, ругаться…
— Тяжелый человек?
— Есть немного. — Игорь маялся тоской и бессилием.
— Ничего. — Дядя Сережа сел рядом, обнял за плечи. — Ничего, это жизнь. Работать приходится не с тем, с кем хочешь, а с тем, кто подвернется.
Глядел он на Игоря спокойно, без значения всякого, и Игорь снова подумал: точно сечет все мужик, точно.
— Садитесь, чай будем пить. — Сергей Палыч открыл ликер, капнул всем в чай — для запаха. Свет на веранде пригасили, сидели в своем кругу, почти в темноте, только Машка на кухне брякала посудой — нервничала. Поссорились, что ли?
