«Архиканоник — это хорошая идея», — подумалось Руслану. Поначалу он отведет подозрения. А потом уже будет поздно. Главное, проникнуть во внутренний двор и сам дворец. Если даже подоспеют верные наместнику гвардейцы, повстанцы смогут забаррикадироваться в здании и держать оборону. А там и сподвижники подоспеют. Алгур еще перед отправкой доверительно сообщил, что послал гонцов верным людям в другие номы. Да и жрецы обещали поднять народ. Теперь все решала скорость и внезапность нападения.
Дворец представлял собой здание ненамного меньше зиккурата. Снаружи вместе с прилегающей к нему внутренней территорией он был обнесен высокой стеной из сырцового кирпича. Только одни ворота вели внутрь. Уже издалека было видно, что возле них слонялись вооруженные до зубов, закованные в броню стражники. Не меньше десятка. Мамбетов воспользовался биноклем, чтобы внимательно рассмотреть подъезд к воротам и тех, кто их охранял.
К дворцовому комплексу вела широкая дорога, пустынная в этот час. Возвышающийся в колеснице Алгур с ненавистью пробурчал:
— Дорогу смерти выстроил себе лугаль.
Стоящий рядом Мамбетов вопросительно уставился на него.
— Сейчас ты увидишь, — угрюмо произнес возничий.
И вскоре Руслан и впрямь увидел это. Они подъехали к длинной аллее, спешились. Но не деревья росли вдоль дороги. Отнюдь.
Жители Междуречья испокон веков испытывали дефицит древесины. Дерево было привозное и очень дорогое. Поэтому все, от домашней утвари до самих домов, старались изготавливать из тростника и смеси глины с асфальтом. Но здесь на дерево не поскупились. Ибо столбы из толстенных стволов высились длинной вереницей. И на них раскачивались похожие на тряпичных кукол обвисшие фигуры.
Превозмогая отвращение, Мамба подошел ближе и присмотрелся. Люди были мертвы. Подвешенные за руки, с раскрытыми в гримасе невыносимой муки ртами, они словно беззвучно вопили, призывая к пощаде. А может, и к отмщению.
Казалось, растянутые до предела конечности вот-вот оторвутся и безрукие тела мертвецов мешком рухнут на пыльную землю. Но они не падали. А вокруг уже вились большие черные мухи.
Руслан пошел вдоль этого страшного ряда, чувствуя, как его трясет. И он ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел. Что-то менялось — не вокруг, нет. Реальность оставалась той же. В нем — внутри него переворачивался огромный холодный валун ненависти и боли.
Он достиг края дороги смерти и увидел такое, отчего ему окончательно стало плохо.
