Мамба про себя скрипнул зубами: все предусмотрел многоопытный вояка. При этом не мог не восхититься тактической мудростью воеводы. Но ему от этого легче не стало. Вообще-то он предполагал оставшиеся несколько часов перед возвращением где-то тихо отсидеться — желательно вдали от дворца, который предстояло штурмовать. Думал: вряд ли заговорщики успеют собраться и подготовиться за столь короткое время. Ан нет, успели, собаки древние!.. И теперь, черт возьми, и ему деваться некуда — соскочить уже не удастся. Самому гордость не позволит, да и не дадут ему уйти просто так. Свои же сообщники прирежут, если попытается дезертировать. Ну попал — как кур в ощип!
Теперь только на «стреляющее огнем» ружье вся надежда. Ну да, тактику нужно выбрать такую: он прячется за щитами, палит во врага, осуществляя поддержку огнем, стращая противника невиданным колдовством, убивающим с грохотом и пламенем на расстоянии. Глядишь, обделаются защитники дворца — и побегут, оружие побросав. Что им и нужно.
А повстанцы помолились своим богам и отправились в путь. Благо и ехать-то недалеко было.
У въезда в город их остановили стражники. Мамба, как и его спутники, при малейшей тревоге был готов наброситься на них и без промедления перерезать горло. Но все обошлось, Алгур, изображая из себя жреца, перебросился с охранниками несколькими фразами на аккадском, и те беспрепятственно пропустили караван повозок за городские стены.
Очутившись внутри, они направились по узким кривым улочкам в сторону центра города, туда, где располагались главные постройки — храм верховного бога Ассура и дворец наместника.
Когда подъехали к возвышающемуся над остальными зданиями зиккурату, предводитель кавалькады поднял руку, призывая всех остановиться. Он поманил за собой царевича:
— Пойдем попробуем договориться со святошами, — и обернулся к остальным: — будьте наготове. Если что-то пойдет не так, вы знаете, что нужно делать.
Мамба кивнул самому себе — он-то уж точно знал. Если жрецы пойдут в отказ, придется их всех мочить — прямо у них в сортире. А это уже будет походить больше на резню, чем на честное сражение. Неприятно, но иначе сорвется их и так рисковый план.
Впрочем, он зря волновался. Через какое-то время показались довольные командиры их диверсионного отряда, сопровождаемые несколькими старцами в богатых одеяниях. «Жрецы на нашей стороне», — успел шепнуть товарищу Урал. В следующую минуту во главе с самим верховным жрецом кортеж двинулся в сторону дворца.
