Но Мориц Брандауэр, самый слабенький среди нас, заявил:
— Эй, Роберт, все уже досыта насмотрелись на это зрелище. Не смешно. Брось пакет в урну.
Роберт отстал от меня, и я помчался домой.
Папы дома не было. Но стол был накрыт: на нем стояли две тарелки — одна со спагетти, другая — с мясным соусом. А перед ними лежала записка: «Привет, Макс! К сожалению, мне пришлось уйти!!! Срочный звонок от доктора Шеля!!! Нужно доставить лекарство его больному! Приятного аппетита!!! Твой папа».
Папа любит восклицательные знаки и часто ставит их по три штуки в таких местах, где вполне хватило бы точки.
От спагетти еще шёл пар. Папа, наверное, только что был дома. Так что я первым делом пообедал. В одиночестве. На десерт ничего не было. «Такой уж выдался денёк», — подумал я.
После обеда я стал ждать папу. Но он всё не возвращался.
Мне стало скучно, поэтому я спустился в аптеку и взял на сладкое упаковку «изготовленной Штернхаймом фруктовой жвачки из натуральных разноцветных материалов».
Наша аптека закрыта с половины первого до двух, поэтому я мог спокойно оглядеться. В задней комнате, которую папа называет лабораторией, стояла большая бутыль со светло- голубой жидкостью, о которой папа мне рассказал. Та самая, которую ему в субботу подарила одна сумасшедшая старушка.
Папа, как я уже упоминал, не в восторге от своей профессии. И если бы господин Эдгар не торопил его, он бы, наверное, только через пару недель зашёл в лабораторию, потому что иссяк запас фруктовых жвачек.
Рядом с бутылью стояли ещё какие-то сосуды и лежала толстая книга. Она была открыта на главе «Удобрения и способы их применения».
Думаю, когда-нибудь я стану аптекарем получше, чем мой папа. Или пойду учиться на химика. Химию, наверно, и аптекарю придётся изучать. Я уже умею различать кислоты и соли. А больше всего мне нравится смешивать какие-нибудь жидкости и наблюдать, как они меняют цвет или начинают клокотать.
Правда, папа запретил мне в его отсутствие что-либо трогать в лаборатории. Но ведь я не виноват, что его в это время не было дома. Так что виноват он сам.
Первым делом я взялся за большую бутыль. Оказалось, вытащить пробку было совсем нелегко. Старушка, наверное, забила её внутрь молотком. Но в конце концов я с этим справился.
Я приподнял бутыль, слегка наклонил её и капнул немного голубой жидкости в фарфоровую миску. Потом взял бутылку с жёлтой пищевой краской, которой папа окрашивает фруктовые жвачки, и вылил примерно одну столовую ложку туда же. Я, конечно, ждал, что жидкость позеленеет, ведь из жёлтой и голубой красок всегда получается зелёная. Но жидкость осталась голубой. Это было странно.
