Новые стансы к Августе - Иосиф Александрович Бродский читать книгу онлайн полностью

На первую страницу

она — все об уколе, об игле…

А он — об «изоляции», должно быть.

(Какой-то непонятный перебор,

какое-то подобие аврала:

ведь если изолирует фарфор,

зачем его ворона оседлала?)

И все, что будет, зная назубок

(прослывший знатоком былого тонким),

он высвободил локоть, и хлопок

ударил по вороньим перепонкам.

Та, первая, замешкавшись, глаза

зажмурила и крылья распростерла.

Вторая же — взвилась под небеса

и каркнула во все воронье горло,

приказывая издали и впредь

фарфоровому шарику (над нами)

помалкивать и взапуски белеть

с забредшими в болото валунами.

17 мая 1964

Для школьного возраста

Ты знаешь, с наступленьем темноты

пытаюсь я прикидывать на глаз,

отсчитывая горе от версты,

пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,

откуда приближаются к тебе

смятенье, исходящее от А,

надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,

одновременно движутся во тьме,

разлуку умножая на зарю,

хотя бы и не встретившись в уме.

31 мая 1964

Зимняя почта

Я, кажется, пою одной тебе.

Скорее тут нужда, чем скопидомство.

Хотя сейчас и ты к моей судьбе

не меньше глуховата, чем потомство.

Тебя здесь нет: сострив из-под полы,

не вызвать даже в стульях интереса,

и мудрено дождаться похвалы

от спящего заснеженного леса.

Вот оттого мой голос глуховат,

лишенный драгоценного залога,

что я не угожу (не виноват)

совсем в специалисты монолога.

И все ж он громче шелеста страниц,

хотя бы и стремительней старея.

Но, прежде зимовавший у синиц,

теперь он занимает у Борея.

III

Не есть ли это взлет? Не обессудь

за то, что в этой подлинной пустыне,

по плоскости прокладывая путь,

я пользуюсь альтиметром гордыни.

Но впрямь, не различая впереди

конца и обнаруживши в бокале

лишь зеркальце свое, того гляди

отыщешь горизонт по вертикали.

Вот так, как медоносная пчела,

жужжащая меж сосен безутешно,

о если бы ирония могла

со временем соперничать успешно,

чего бы я ни дал календарю,

чтоб он не осыпался сиротливо,

приклеивая даже к январю

опавшие листочки кропотливо.

Но мастер полиграфии во мне,

особенно бушующий зимою,

хоронится по собственной вине

под снежной скрупулезной бахромою.

И бедная ирония в азарт

впадает, перемешиваясь с риском.

И выступает глуховатый бард

и борется с почтовым василиском.

Прости. Я запускаю петуха.

Но это кукареку в стратосфере,

подальше от публичного греха,

не вынудит меня, по крайней мере,

остановиться с каменным лицом,

как Ахиллес, заполучивший в пятку

стрелу хулы с тупым ее концом,

и пользовать себя сырым яйцом,

чтобы сорвать аплодисменты всмятку.

Перейти на страницу

Новые стансы к Августе | страница 6