Он улыбнулся, и Карин показалась себе совсем маленькой и глупой в своем страстном стремлении оправдаться.
— Хотя… должна признаться… я не сознавала, что на меня глазеют, — решилась она сказать, невольно вздрогнув при воспоминании о говорящих взглядах незнакомцев на улице. — Это… это было не очень-то приятно.
— С вашей стороны было чистым легкомыслием отправиться на берег одной, — сурово сказал Кент.
— Мне не с кем было пойти, потому что у миссис Мейкпис разболелась голова. Когда у нее бывают такие сильные приступы мигрени, ей приходится оставаться в постели.
— А что же все эти благородные рыцари, которые так назойливо вьются вокруг вас? — с натянутой улыбкой спросил он. — Только не говорите мне, что среди них не нашлось ни одного, который не был бы рад сопровождать вас на берег. Даже не рад, а счастлив!
Карин покраснела. Хотя он старался казаться приятным и дружелюбным, недоброжелательность все же прорывалась наружу.
— Я отпустила их, потому что хотела остаться с миссис Мейкпис… то есть я думала, что должна с ней остаться.
— Но она пожертвовала собой и решила, что может обойтись без вас?
— Она очень добра и никогда не мешает мне развлекаться, если я ей не нужна, — строго заметила Карин.
— То есть она просто превосходная хозяйка?
— Лучшей я не могла бы и желать, — так же непреклонно ответила девушка.
Подали чай, и Кент предложил девушке разливать его. Она удивилась, когда он взял себе чашку. Почему-то ей казалось, что он из тех мужчин, которые презирают привычку пить чай днем, хотя, наверное, смотрят на этот обычай как на уступку женскому обществу — когда и если они до него снисходят.
— По-видимому, вы весьма преданная компаньонка, — заметил он, опуская в свою чашку несколько кусочков сахара. — Как случилось, что вы встретились с миссис Мейкпис?
— Я пришла в агентство, а она уже обратилась в то же самое бюро с просьбой подыскать ей секретаря-компаньонку. На самом деле я не секретарь, то есть я хочу сказать, не настоящий секретарь, но как компаньонка, кажется, вполне полезна. — Это прозвучало немного наивно. — А с миссис Мейкпис так легко ладить, что я считаю, мне очень повезло, — закончила она с некоторой чопорностью.
— Понимаю.
Впервые с тех пор, как она дала ему пощечину, в его глазах промелькнула улыбка, и, казалось, он не мог отвести взгляда от стройной фигуры девушки в превосходно сшитом бирюзовом костюме, который так шел к ее глазам. Если бы она не была уверена, что он просто не способен чувствовать ничего в этом роде, — хотя ее это нисколько не заботило, — Карин заподозрила бы блеск восхищения в его глазах.
