— И в Каире он работал по этой теме?
Пакстон кивнул.
— Отдавая находке много времени и сил. Когда ему предоставили творческий отпуск, он решил несколько месяцев пожить в Египте. И все материалы взял с собой.
Но когда нашли труп, его вещи пропали. Воры забрали часы, телефон, бумажник и фотоаппарат. Даже кое-что из одежды. И портфель с ноутбуком. Какой-то подонок с ножом решил заработать пару монет, сбыв краденое, и все труды моего сына пропали.
Бен не знал, что сказать.
— Невыносимо тяжело, что Морган мертв, — жестко сказал Пакстон. — Однако еще сильнее меня терзает мысль, что его наследие может пропасть вот так, ни за грош. Я хочу, чтобы его заслуги были признаны, хотя бы посмертно. Чтобы в ученых кругах узнали о его исследованиях и воздали ему должное. — Лицо Пакстона исказилось от горя. — Когда на задании погибал один из наших солдат, мы хотели, чтобы его помнили. Его имя писали на часовой башне.
Пакстон говорил о священной традиции десантников записывать имена павших героев полка на часовой башне в штаб-квартире в Херефорде.
— Дань уважения, — кивнул Бен.
— Большего я не прошу, — ответил Пакстон.
Бен задумался.
— Гарри, я тебя понимаю. Честное слово. Материалы исследований твоего сына можно и нужно вернуть, вопросов нет. Но ты просишь о другом — чтобы я отомстил.
— А то у тебя на руках мало крови.
Тут возразить было нечего.
— Преднамеренное убийство мне претит.
У Пакстона на миг вспыхнули глаза.
— Кто они такие, Бенедикт? Худшие из отбросов! Ты сделаешь одолжение миру. И мне.
Одолжение. Это слово легло на Бена каменной плитой. За ним стояла длинная история. Он опустил глаза.
В голове роились образы прошлого. Подавленные воспоминания как живые встали перед мысленным взором.
Бен поднял взгляд.
— Четырнадцатое мая тысяча девятьсот девяносто седьмого года… Я не забыл.
— Ты только не подумай, что я требую былые долги, — сказал Пакстон. — Бенедикт, поверь, ты мне ничем не обязан. Договорились?
Бен никак не отреагировал.
— Я позвал именно тебя, потому что ты единственный человек в мире, кому я могу доверить это дело. Ты сможешь пойти до конца. А я не справлюсь. Оно слишком личное. Оно меня убьет.
Пакстон молчал.
— Естественно, я тебе заплачу. Я богатый человек. Назови цену.
Помедлив, Бен ответил:
— Мне нужно все обдумать.
— Понимаю. И прошу прощения, что взвалил на тебя свои проблемы.
— Одно могу сказать сразу: денег мне не надо.
— И это понимаю, — кивнул Пакстон. — Но если что, мое предложение в силе. Как минимум я покрою все расходы.
