В редкие секунды передышек, когда казалось, что лоб расколется от невыносимого стука, Борис услышал несколько обрывков фраз:
— А скоро мы шлюпку сделаем? — спросил Женька.
— Скоро, — сказал Михаил. Опять грохот.
...Грохот стих. Борис насторожился, но в ушах по-прежнему колотили молотки.
— Нужно бухту спокойную найти, походить под парусами... для «Напавтала» пригодится...
Снова грохот, на этот раз колотят вразнобой, будто на весь мир отстукивают «точки» и «тире», как в азбуке Морзе. И в паузах между этими «точками» и «тире» можно услышать голоса Мошкиных:
— ...тут...азные...ухты! — галдят они. — ...Капита... кая.... ухта! ...олу-бой...алив!
«Тут разные бухты! — догадался Борис. — Капитанская бухта! Голубой залив!»
И вновь дружный стук, от которого волосы встают дыбом. Больше он ничего не услышал. И если бы «мореплаватели» не сделали перерыв, чтоб искупаться, Борис, наверное, оглох бы на своем посту.
Выбравшись из-под баркаса, Борис пополз к старой пристани, скрываясь за валунами. В ушах гудело, стучало, барабанило. «Неужели навсегда!» — испугался Борис. Стук то нарастал, то затихал, то начинался с новой силой. Борис даже оборачивался не один раз на шлюпку (может, оттуда стук доносится?), но там никого не было. Мальчишки кружили в море у скалы, которая то скрывалась под волной, то высовывалась, как тонущий пловец.
Молотки стучали у Бориса в голове почти весь день. Когда он слышал цоканье женских каблуков на улице, или звяканье ведра, или стук яблок, срывающихся в саду, его передергивало. И когда Хихикало, слушая его рассказ, машинально забарабанил пальцами по колену, ну совсем-пресовсем беззвучно, Борис вскочил и закричал:
— Да тише ты! Тебя бы туда!
Молчун кивнул.
— А ты молчи, — обиделся на Молчуна Хихикало, хотя тот не сказал ни слова. — Тебя не спрашивают!
— Что такое «Напавтал», я не узнал, — закончил Борис. — Одно ясно: собираются пока в бухты плыть.
— Надо быстрей ломать, — заявил Хихикало, — пока в бухты не поплыли.
Борис недвижно глядел куда-то сквозь него. В себя.
— Спокойно, — не сразу сказал он. —Шлюпка будет наша.
— Уведем? — загорелся Хихикало.
— Уведем, — подмигнул Борис. — Только не сейчас.. Не сейчас.
