- А дураков бы не было - мы бы лапу сосали, - разглагольствовал Воробей. - Эта, к примеру, которой сегодня ставить будем. Стоит у ней нормальная ограда, не ржавая, крепкая, чего еще? Так нет: сделай ей, как у Гольцманов, с золотыми шарами. И двести колов дуре не жалко!.. И этот сейчас, с котом, - десятку дал. Грех, конечно, с такого чирик дергать копнул пару раз. А если засечет кто? Выходит, нормально: за страх чирик, за риск.
За разговором они дошли до пролома, куда Витька, сварщик из мастерской, по соседству, уже доставил ограду.
Воробей осмотрел работу, ничего не сказал, значит, понравилась. Долго отсчитывал Витьке деньги, так долго, что тот даже стал за что-то оправдываться. Воробей не останавливал Витьку: пусть наперед чувствует вину, авансом. Потом мрачно без слов сунул деньги. Витьке ничего не оставалось, как выдавить "спасибо". У Воробья эта процедура называлась - "сбивать понт".
Быстро поставили новую ограду. Ножки забутили, раствором пролили. И быстрей красить. А старую ограду обновить - за сотню уйдет, как милая.
Молчок сегодня просил помочь захоранивать, значит, надо до двенадцати закончить.
На сегодня он отпустил часовню погулять, выходит, и завтра им хоронить втроем: Молчку, Воробью и Мишке. Часовня похмеляться будет.
В две кисти до двенадцати - должны управиться.
- Бесхоз толкнуть - самое то, - наставлял Воробей Мишку, он всегда наставлял его, когда красили. - Работа спокойная. Вот где бабки живые... У тебя, предположим, здесь родственники похоронены. Пятнадцать лет санитарных не прошло, а у тебя вчера новый покойник умер. Родственник близкий. Куда ты его денешь? Здесь хочешь. А здесь не выйдет - сроку мало прошло, а новые ямы копать нельзя: кладбище закрытое.
Ты к Петровичу: то-се. Он тебя пошлет для начала. А покойник-то тухнет... А если еще и лето вприбавок?
Ты опять к нему. Он покрутит, повертит: а может, ты из треста или из Обахаэса. Ну, а потом заломит, ясное дело... И никуда не денешься, дашь как миленький. Договорились по-хорошему - он тебе бесхозик подберет поближе к твоей могилке...
Воробей посмотрел на часы и положил кисть в ведро:
- Потом докрасим, первый час, хоронить пора.
- Леш, а что с покойником потом делается, в земле?
- Как чего? Лежит себе, следующего ждет.
- А что с ним происходит, с покойником? С телом?
- По-разному: от тела зависит и от земли. Суглинок если, так быстро его лучит; земля воду держит, как все равно в кастрюле. Если песок - еще полежит. Потом лопается. Брюхо лопнет - он течь начинает. Несколько лет текет. Быстро сохнет. В землю превращается. Одна кость остается. Лет за восемь целиком сделается. Все чисто. В землю ушел...
