Я припомнил атлантов, держащих на плечах небеса… Землю… или всякие красивые балкончики с барышнями, жмурящимися на солнышке.
— Пожалуй, нам жить легче, — признал я. — Значит, сила п о ч т и бесконечна?
— Истинный воин должен стать сильнее, — помолчав, ответил Сигурд-Омега.
— Мне осталось выяснить самую малость: где я нахожусь и что обязан сделать в награду за спасение?.. Иными словами, Планета Истока — далеко ли она от планеты Земля?
— Исток един, — был ответ. — Таково Предание. Земля Свободных — в Эоне. Планета Истока — в Сфере, в пределах низшего, Зеленого Круга.
«Так! Планета Истока и Земля — одно единое! — уверенно, с сильным нажимом провел я ось абсцисс своего необычайного существования. — Круги, кольца… таким образом, здесь как бы нет времени».
— Есть ли с р о к между планетой Земля и Планетой Истока?
— В Предании сказано: «мгновение длиной в сто веков».
«Десять тысяч лет! — обомлел я. — Сто веков с того дня, когда нечто катастрофическое произошло на Земле. Мгновение длиною в десять тысяч лет. Будущее такое далекое, что уже нет никакого смысла знать, в какую точку пространства, на какую планету ты попал».
Смешная мысль мелькнула: неужто большевики добились-таки своего? Разрушили до основанья, а затем — уж никакого времени, а сплошное пространство бесконечной войны и революции…
— Маг впустил в Сферу поток времени… — словно послушав развитие моих мыслей, добавил атлант. — «На копытах коней» — таково Предание.
Он поднял руку — и смятая маскарадная маска на его ладони вспухла и вновь превратилась в шлем.
— Ожидаем открытия низшего Круга, — сообщил он. — Пора видеть.
— В этом шлеме можно видеть? — сделал я нарочито изумленное лицо, куда уж деваться от моего врожденного любопытства, которое однажды завело меня в Полинезию, потом… потом, похоже, черт знает куда.
— Это Арена, — сказал атлант Сигурд-Омега. — Полный обзор Сферы.
Он вдруг протянул этот огромный шлем мне и добавил:
— Сначала следует закрыть глаза.
Я невольно подчинился. Огромный, на медвежью голову, шлем опустился… и вдруг — с коротким воздушным звуком — плотно, но бережно обхватил мою голову.
Я открыл глаза — и тут же пол беседки выскользнул у меня из-под ног… Меня опрокинуло навзничь, и я, наверно, расшибся, если бы атлант не поддержал меня. Шлем давал полное обозрение всего вокруг, в нем я будто сделался стоочитым херувимом: я видел и стопы своих ног, и пол под ними, и все колонны беседки, и всю панораму природы за ними… Будто и вправду вся моя голова оказалась облеплена со всех сторон глазами.
