— Помоги мне.
— Хо... хорошо.
Роланд протянул руку к смычку, но не успел он коснуться его, как что-то ударило ему в кончики пальцев, и перед глазами вспыхнул свет. Словно какая-то ставня распахнулась в голове и тут же снова захлопнулась. Он успел что-то увидеть, но видение так быстро исчезло, что Роланд почувствовал лишь пустоту от его утраты.
— Что ты увидел?
— Увидел? Я не... видел. Я... сквозь пальцы... Увидел? Башни... словно пламя... Свеча во тьме... Черный ветер.
— Веди меня.
— Хорошо.
Роланд спускался по лестнице, замирая на каждой ступеньке; он был ошеломлен, но страх исчез. Церковь теперь казалась ему далекой и плоской, словно театральная декорация. Единственной реальностью был скрипач со своим смычком.
— Я слышал вашу музыку, — сказал Роланд. — Почему вы играли вдали от людей?
— Я играл рядом с тобой. Разве ты не человек?
Они спустились с лестницы и теперь стояли на земляном полу церкви.
— Дай мне смычок.
— Я не могу остаться, — сказал Роланд. Но старик поднял скрипку к плечу.
— Я ищу сестру и братьев...
Старик заиграл.
— ...я должен их найти, пока не стемнело...
Это был тот самый яростный танец.
— ...нам надо успеть на поезд. Что это за шум?.. Пожалуйста... Перестаньте!.. Мне больно... Пожалуйста, не надо!
Воздух задрожал от звука скрипки. Это был тот самый звук, который Роланд слышал наверху, только теперь он стал пронзительнее и громче, заполнил все здание церкви и, словно стрела, пронзил Роланда насквозь.
— Пожалуйста, прошу вас...
— Час настал. Отвори эту дверь!
— Но я не могу! Она заперта!
— Отвори ее! Время уходит!
— Но...
— Ну же! Время не ждет!
Нетвердыми шагами Роланд подошел к двери, взялся за железную скобку и изо всех сил потянул ее. Дверь распахнулась — и мальчик, пригнув голову, выбежал на улицу. За спиной у него нарастал гул.
Впрочем, далеко отбежать Роланд не успел: булыжники у него под ногами задвигались. Он обернулся. Церковь задрожала в воздухе — и исчезла. Он стоял среди огромных валунов на берегу моря, а музыка смолкла в грохоте волн и непрерывном шуме прибоя.
Над головой Роланда высился утес, на вершине которого виднелись развалины замка. От шума, сотрясшего церковь, в голове у Роланда все смешалось, но жгучее прикосновение ледяных брызг привело его в чувство.
Роланд зашагал вдоль берега. Утес одиноко торчал в море — от берега его отделял покрытый пеной пролив. Высоко в воздухе повис в пустоте подъемный мост; другого пути на сушу не было. Придется, не медля ни минуты, лезть вверх — пока Роланд искал дорогу, скалы накрыла волна. Прилив поднимался.
