– Поди-ка сюда, – резко сказал он.
Люси сделала вид, что не слышит, рассеянно
приблизилась, а затем вдруг вспрыгнула ему на колени и принялась потягиваться,
укладываясь.
– Никогда больше, – сказал он, наблюдая за ее
стараниями, – не забирайся в чужие квартиры и не воруй глиняных рыбок.
Чем дело пока и кончилось.
Кончилось-то кончилось, да только через пять дней,
очень теплым вечером, она опять стянула медальон и приволокла его к хозяйским
ногам.
Мистер Уипплстоун затруднился бы сказать, рассердило
его это повторное преступление или позабавило. Он прочитал кошке нотацию, но
она, похоже, не слушала, думая о чем-то своем. Он пребывал в нерешительности,
не зная, как поступить – может быть, снова попросить миссис Чабб, чтобы утром
она вернула вещицу на место? Нет, сказал он себе, так не годится.
Он повертел медальон в руке. На обратной его стороне
была выжжен какой-то знак, похожий на волнистый “икс”. Сверху дырка, явно для
того, чтобы в нее продевать шнурок. Самая заурядная, ничем не примечательная
вещица. Скорее всего, какой-нибудь сувенир, решил он.
Мистер Шеридан был дома. Свет падал на темную землю
из открытого кухонного окна и пробивался в щель между шторами гостиной.
– Мороки с тобой не оберешься, – укорил Люси Локетт
мистер Уипплстоун.
Он сунул медальон в карман пиджака, вышел через
переднюю дверь, сделал шесть шагов по тротуару, вошел в чугунную калитку и по
нескольким ступенькам спустился к двери мистера Шеридана. Предвкушавшую
вечернюю прогулку Люси ему остановить не удалось. Она перепрыгнула через ногу
хозяина, скатилась по ступенькам и спряталась за невысоким тисом.
Он позвонил.
Дверь открыл мистер Шеридан. В маленькой прихожей за
его спиной горел свет, делая лицо хозяина дома почти неразличимым. Дверь в
гостиную осталась открытой, и мистер Уипплстоун увидел, что там гости. Два
видных мистеру Уипплстоун кресла стояли к нему спинками, но поверх них торчали
верхушки голов.
– Прошу прощения, – сказал мистер Уипплстоун, – и не
только за то, что вас потревожил, но и за, – он сунул руку в карман и вытащил
медальон, – за это тоже.
Реакция мистера Шеридана странным образом напомнила
реакцию миссис Чабб. Он замер. Возможно, в полном молчании прошла всего лишь
пара секунд, однако к тому времени, когда он заговорил, стало казаться, будто
их протекло куда больше.
– Я не понимаю, – произнес он, – вы разве...
– Я вам все объясню, – сказал мистер Уипплстоун – и
объяснил.
Пока длились объяснения, человек, сидевший в одном
из кресел, обернулся. Мистер Уипплстоун мог видеть только макушку, лоб и глаза,
однако сомнений у него не осталось – это была миссис Монфор. Взгляды их
встретились, она пригнулась и скрылась из виду.
