Что-то странным и чудесным
образом изменилось в отношениях между мной и папой. Впервые за обе наши жизни
мы стали уважать друг друга, как мужчина мужчину. Никогда прежде мы с ним не
смеялись и не обнимались так часто. Мы начали проникаться благодарностью друг к
другу. Впрочем, дело тут не обошлось без посторонней помощи.
Одним из великих достоинств
Вудстока – достоинством, о котором, насколько я знаю, никто не писал, – была
его сексуальная разносторонность. На фестиваль во множестве съехались люди
самых разных сексуальных ориентаций. И что было особенно важным для меня,
многие из них остановились в «Эль-Монако». Однажды к нам заявилась «сексуальный
терапевт-практик» по имени Виктория, предложившая мне свои услуги в обмен на
комнату. К сожалению, мама вытурила ее еще до того, как мы успели вступить в
переговоры. Но даже и мама не могла помешать тому, что мотель заполнили геи,
лесбиянки и люди малопонятной ориентации.
А затем, в один из первых
августовских дней, появилась Жоржета.
Она приехала в школьном автобусе
психоделической раскраски. Цветы переплетались на его стенах со змеями –
последние явно пребывали в состоянии сексуального возбуждения. Автобус был произведением
искусства, являвшимся, впрочем, лишь оболочкой подлинного шедевра – самой
Жоржеты. Открыв его дверь, она, все ее три сотни фунтов, соступила на землю
так, точно та была бродвейской сценой.
Одетая в платье а ля Джун
Эллисон, с невинными ленточками, вплетенными в доходившие ей до плеч волосы,
Жоржета была царицей лесбийской любви. Родившаяся во Франции, она прожила
последние двадцать лет в Соединенных Штатах. Говорила она с французским акцентом,
а голос ее, низкий, мягкий и вкрадчивый, казался пропущенным через машинку для
изготовления сливочного мороженого.
Жоржета приехала не одна. Ее
сопровождали еще три исполинских размеров дамы. Милли носила платье в оборках,
которое она украшала бантиками из переплетенных лентами маргариток, а Хэнк и
Йо-Йо, облаченные в комбинезоны, клетчатые рубашки и крепкие башмаки, смахивали
на крутых дальнобойщиков.
Автобус Жоржеты был не простым
автобусом. Как выяснилось, он представлял собой мобильный центр дзенской
медитаций и холистического целительства. В 1969-м американские буддисты,
разъезжающие по стране в собственных храмах психоделических медитаций и
целительства, были немалой редкостью, что лишь добавляло этой женщине
экзотического обаяния.
Я извиняющимся тоном сказал
Жоржете, что все комнаты у нас уже распределены и заказаны, не осталось ни
одного свободного квадратного дюйма. Не важно, ответила она. Все, что ей
требуется, – это место, на которое можно поставить автобус.
