В такое сказочное пленение попадают и суровые воины, помногу раз в день встречающие смерть на равных.
Вот и Оксана Белокурая попала в лунный плен — вся ушла в воспоминания. Откуда-то из небытия предстала перед ней её родная бабуся, седая, высокая, гордая. Сказочница она была изумительная. Как она умела мечтать и вселять надежду в других! Для одних героев она находила ласковые и возвышенные слова, дабы подчеркнуть: он-де как жемчужный лоск на серебре! Он-де светоч из высокопробного серебра. А вот для мерзких отступников у ней было припасено лишь одно выражение: «Кошачье серебро!»
Под гипнозом воспоминаний, под воздействием прекрасной ночи можно потерять власть над собой. Оксана Белокурая начинает ходить вокруг шалаша, тереть виски, чтобы прогнать наваждение. Нет в такой ночи тишины! Нет в ней и покоя!
И вдруг её пронзила мысль: «Не повинна ли она сама в гибели Туманова? Где она оплошала? Где? Где? Где?»
А голубой туман льётся и льётся с небосвода.
Неожиданно из лунного мира возник вполне реальный разведчик Махмут Загидуллин, младший из братьев, и молча протянул Оксане Белокурой большие карманные часы, отливающие серебром.
— Что это такое? — изумилась она, окончательно ещё не успев вернуться в реальный мир.
— Часы.
— Вижу, часы. Зачем их принёс мне?
— Комиссаровские.
— Тем более. Отдай старшине. Пусть переправит часы семье.
Махмут переступал с ноги на ногу, не уходил.
— Что ещё?
— Такая вот история приключилась. Хотел подарить их вашему адъютанту, да не взял он. Одним словом, отверг подарочек мой. К тому же мародёром обозвал.
— Пожаловаться на него пришёл?
— Погорячился я малость, стукнул его за такие неудобные слова. Пусть вперёд подбирает подходящие.
— Ты хочешь, чтобы я тебя оправдала?
— Да нет!
— Тогда объясни, зачем пожаловал?
— Мальчишку зря обидел. Душа вот болит.
— Ах, вон оно что!
Оксана Белокурая задумалась. И вдруг в её глазах забегали усмешечки.
— Так вот тебе мой совет. Пойдёшь к нему и передашь мой приказ: пусть он вернёт тебе удар. Это будет справедливо и по-мужски.
— А он осмелится?
— Это уж его дело…
— Есть передать приказ! — вытянулся во фронт Махмут Загидуллин и как будто даже обрадовался. — Бегу!
А Иван Иванович в это время собирал мальчишек в путь-дорогу. Ребята, между прочим, и не догадывались, что это за сборы. Обычно кормят сытно перед трудным боем. Никому из них и в голову не взбрело, что их насовсем куда-то отправляют. Только после того как дядя Ваня расщедрился и одарил всех трофейными перочинными ножичками, Мишка-поварёнок подумал: «С чего бы это? Такого не было, чтобы дядя Ваня так по-царски расщедрился!»
