– Я моряк, – раздался писк из-под стола.
Вот этого только и не хватало. Именно этого. Так что я отвел глаза в сторону и посмотрел на часы, пытаясь показать, что жду кого-то.
– Я моряк, – повторил он.
Я ничего не ответил. Я смотрел на часы.
– Я моряк. – Он даже привстал.
– Эй, на борту! – ответил я.
– ЭЙ, ТАМ, НА БОРТУ! ТАМ, НА БОРТУ! – заорал он в ответ. Мыслями он, должно быть, был где-то далеко, в морях, а может, просто чувствовал себя беззащитным.
– Так оно и есть, – сказал я.
– Я моряк, – вновь произнес он. Его репертуар был, похоже, скудноват.
– Ты моряк? Надо же, вот никогда бы не подумал.
– Я служил моряком… сорок лет. И пятьдесят лет, – прогундосил он.
– Долго. А морской болезнью ты не страдал?
– Морской болезнью… Ха! Не-ет… Нет. Моряк. Америка… Аф… фир… Африка, Азия… Америка. – А потом он затянул какую-то песенку про Сингапур и сингапурских красоток. Это я уже проходил: городские алкоголики, все до одного, ходили в море, все до одного были в Сингапуре и всенепременно, если находились слушатели, затягивали эту песенку. Без нее никогда не обходились, и мой алкаш, отстукивая по столешнице такт кружкой так, что пиво переливалось через край, уже дошел до середины третьего куплета, когда к нам подошел бармен. Придерживая алкаша за лацканы, бармен оторвал пальцы этого замухрышки от кружки и потащил его к дверям. Хотя бармен, очевидно, проделывал такое не в первый раз, это заняло немало времени, и, прежде чем исчезнуть за дверью, моряк осилил куплет до конца. Вернувшись, бармен вытер со стола пиво, искоса посматривая на меня.
– Моряк, – сказал я, – наверняка много чего повидал в Сингапуре.
– Все они такие, – коротко пробурчал в ответ бармен.
Потом пришел Йорн. Он взял в баре кружку пива, подошел к моему столику и сел, а я сообщил ему, что не знаю, куда пошла Хелле.
– Фареры – дело решенное, – сказал Йорн. – Сегодня уже последние детали по телефону обсудил. «Перклейва» будет на этом фестивале, Улавсекане, гвоздем программы.
– Отлично, – сказал я, – супер!
– Билеты я тоже уже заказал, поплывем на корабле из Бергена через Шетландские острова.
Корабли я не любил. Не нравились они мне. И Атлантику я тоже не любил. Я любил ощущать под ногами твердую поверхность.
– И сколько времени он идет? Корабль?
– Та-ак… сейчас посмотрим. – Йорн порылся в сумке и вытащил маленькую записную книжку.
– Двадцать четыре – двадцать пять часов. А до Шетланда где-то часов десять.
– А самолетом не лучше будет?
