Таким образом, всего за несколько месяцев правления Юлиан, находясь в Константинополе, сумел сделать очень многое, в основном в области политики внутренней. В границах империи не существовало ни одного очага сопротивления, так как Аквилея, где с поздней осени 361 г. оборонялись верные Констанцию солдаты, сдалась в январе или феврале следующего года. Настало время подумать о внешних врагах.
За Нижним Дунаем представляли опасность готы. В окружении цезаря раздавались голоса, что надо бы перейти реку и расправиться с ними раз и навсегда. Юлиан, однако, счел, что этот противник его недостоин. Он мечтал разбить персов, покорить царя царей, отомстить за падение Амиды и других крепостей, понести римских орлов далеко на восток, как это сделал Траян двести пятьдесят лет тому назад.
Но чтобы претворить этот план в жизнь, необходимо было покинуть Константинополь и перенести резиденцию ближе к будущему театру военных действий. А потому в мае 362 г. Юлиан простился с родным городом и, не торопясь, через страны Малой Азии направился к Сирии.
По пути в Сирию цезарь сначала посетил Никомедию, все еще лежащую в руинах после ужасного землетрясения почти трехлетней давности. Он помнил этот город времен своего детства и учебы богатым и цветущим, где жило много знакомых и друзей. Юлиан не стеснялся слез, проходя в траурном шествии по узким дорожкам среди развалин. Не пожалел он и пожертвований на помощь населению и восстановление города.
Затем император совершил паломничество в святилище древнейшей богини Малой Азии в Песинунте. Называли ее Великой Матерью Богов или Кибелой, и была она богиней плодородия и сил природы, а также хранила от болезней и опасностей войны. 22 марта, то есть в начале календарной весны, там проходили церемонии, во время которых оплакивалась смерть спутника богини, Аттиса, а двумя днями позже радостно встречали добрую весть о его воскресении. Поскольку Аттис одновременно считался воплощением бога Солнца, Юлиан относился к нему с особым почтением и, еще будучи в Константинополе, написал как раз в дни мартовских празднеств теологический трактат в честь обоих божеств, который завершил молитвой: «Пусть для меня будет плодом почитания Тебя правда о моем отношении к богам, совершенство в служении им, честность и успех в любом деянии, какое начинаю я на государственном и военном поприще, а в итоге завершение жизни в спокойствии и уверенности, что путь ведет к Вам».
