Медсестра взяла девочку за руку и направилась с ней к лифту.
— Доктор Херстфилд симпатичный, правда? — попыталась она завести разговор, но Мэри Клер проигнорировала вопрос.
— Можно, я сама нажму кнопку? — спросила она, когда они вошли в кабину.
— Можно, — разрешила Шери, довольная тем, что перспектива встречи с отцом, находящимся в тяжелом состоянии, не пугает девочку. Сама она не могла сказать то же самое про себя.
Когда они поднялись на четвертый этаж, Шери почувствовала, как Мэри Клер сунула свою ладошку в ее руку, и, взглянув на девочку, одарила ее нежной улыбкой.
— Все будет отлично! Не волнуйся.
Однако Мэри Клер замедлила шаги, и лицо ее напряглось. Все-таки она была маленькая девочка, хоть и казалась иногда по-взрослому сдержанной и собранной. Шери ободряюще сжала хрупкую ладошку, постучала в дверь палаты номер четыреста шесть и открыла ее.
— Кто там? — спросил Джонатан и досадливо поморщился, недовольный тем, что не смог придать голосу достаточную твердость.
После того как медсестра по имени Барбара ушла, он чувствовал себя неспокойно, ненавидя обрушившуюся на него темноту.
— Мистер Тревис, я медсестра, которая обрабатывала вам рану. Я привела вашу дочь.
Она легонько подтолкнула Мэри Клер, вцепившуюся в своего плюшевого щенка, вперед.
— Мэри Клер? Дорогая, с тобой все в порядке?
Облегчение и одновременно радость прозвучали в голосе Джонатана. Он с трудом поборол желание встать и прижать девочку к себе. Однако ему необходимо было услышать ее голос, чтобы убедиться, что дочь здорова.
Но Мэри Клер молчала.
— Поздоровайся со своим отцом, Мэри Клер, — попыталась вывести девочку из оцепенения Шери.
— Привет, папа.
— Привет, родная! У тебя все хорошо? Они заботятся о тебе? — спросил Джонатан, стараясь говорить спокойно, чтобы не напугать девочку.
Однако ответа опять не последовало. И это не удивило его. С тех пор как он взял ее к себе четыре месяца назад, Мэри Клер не раз выводила его из себя нежеланием говорить с ним. Но сейчас он был слеп, и ему хотелось услышать из ее собственных уст, что с ней действительно ничего не случилось.
— Она в порядке. Ни единой царапины, — сказала медсестра.
В это время дверь открылась и вошел доктор Херстфилд.
— Дядя доктор сказал, что ты теперь ничего не видишь, — заявила вдруг Мэри Клер.
Естественное любопытство пересилило в ней сдержанность.
На лице Джонатана появилось подобие улыбки.
— Да, так говорит доктор Херстфилд. А он никогда не ошибается.
