— Мы должны прежде всего о государстве думать, товарищ Трубников! говорит Клягин.
— Да, о государстве! — Трубников снова смотрит на секретаря. — А разве колхозники — не государство? Выходит, от земли должны кормиться все, кроме тех, кто на ней вкалывает?
Калягин стучит карандашом по столу.
— Обожди, товарищ Трубников. — И председателям: — На сегодня, товарищи, вы свободны… Егор Иваныч, ты останься, — говорит Клягин.
С шумом председатели покидают кабинет.
— Видал, какой оборот! — шепчет председатель «Луча». — У нас-то задница чистая, а Трубников по уши влип!
— Диалектика, брат! — хихикает председатель «Звезды».
* * *
…Кабинет секретаря. Тут же и Раменков.
— Брось демагогию разводить, товарищ Трубников, — раздраженно говорит Клягин, — заладил «народ», «народ»! А народ тобой недоволен: и груб ты, самодурствуешь, и устав нарушаешь, ведешь себя вроде помещика… — Секретарь достал из ящика стола кипу писем и бросает их на стол. — Вон сколько сигналов поступило! Матом народ кроешь, с артелью какой-то мухлюешь, рукоприкладствуешь…
Трубников сделал такое движение, будто хотел схватить пачку, но Клягин накрыл ее ладонью. Несколько мгновений они молча глядят друг другу в глаза.
— Может, все это одной рукой писано, — с трудом произносит наконец Трубников.
— Как бы то ни было, мы обязаны прислушаться, — говорит Клягин. — И учти: мы тебя назначили, мы тебя… — Он все же не решился произнести слово «снимем».
— И правда, назначили, — задумчиво говорит Трубников. — Разве это выборы были? Народ и не знал, за кого голосует… Ну что же… — устало вздохнул он, — коли у народа нет ко мне доверия — переизбирайте… — И он выходит из комнаты.
— Подработать кандидатуру? — бодро спрашивает Раменков.
— Кандидат у нас уже имеется — товарищ Раменков! — Значительно говорит Клягин.
Раменков вздрогнул, и что-то омертвело в его карих доверчивых глазах.
* * *
Мимо конторы, на двери которой висит объявление об отчетно-выборном собрании колхоза «Труд», к своему дому проходит Семен.
— Все! — с торжеством говорит он, заходя в избу. — Накрылся Егор. Сколь веревочке ни виться, все кончику быть!
Но это сообщение не вызвало особой радости.
— Ты о перевыборах, что ли? — небрежно спрашивает Доня.
— О чем же еще?
— Так это как народ посмотрит…
— Дурища! — надменно говорит Семен. — Тут главное, что начальство от него отступилось. А то бы хрена лысого эти перевыборы назначили.
— А хорошо ли, что его снимут? — задумчиво говорит Доня. — Нынче хоть малость народ вздохнул… Вон коров покупают.
