— Веселый жених у твоей невесты, — как-то удивительно спокойно, глядя на Маркушева, произнес Трубников.
Тарантас приближается к Конькову. Дорога прорезает березовый редняк. Маркушев безмятежно дымит в мире с самим собой и окружающим тихим солнечным простором. Трубников молчит задумавшись.
По правую руку, за березами, на луговине, поросшей густой травой, мелькает фигура косаря в синей рубахе.
— Это что еще за ударник полей? — очнулся Трубников. — Стой, Алешка!..
— На кой он нам сдался? — спросил Маркушев.
— Ворюга! Колхозную траву валит. — И, спрыгнув с тарантаса, Трубников устремляется к косарю.
— Шебуршной он у вас! — благодушно посмеивается Маркушев.
— Да, такой чудик! — соглашается Алешка, но, будь Маркушев проницательней, он бы уловил, что шутка возницы целит вовсе не в Трубникова.
— Мать честная! — вдруг с ужасом произнес Алешка — Да ведь это папаня!..
На опушке рощи сошлись Трубников и Семен.
— Под суд захотел? — опасным голосом произносит председатель.
Семен, не обращая внимания, действует косой. Валятся через сизо-голубой нож сочные стебли травы.
— Кончай, слышь?!
— А корову мне чем кормить?! — орет Семен, размахивая косой. — Корова не человек, она жрать обязана!
— Отработаешь на косовице — получишь сено…
— На том свете угольками! Пшел с дороги!
— Тогда коси, где положено!
— Там сухотье! Захватили всю землю, дыхнуть негде! — Он вновь заносит косу.
— Не дам! — Трубников становится прямо под косу. Их взгляды, полные ярости, скрещиваются.
— Хоть и брат ты мне, хоть и родная кровь!.. — затряс губами Семен и пустил острый нож. прямо по щиколоткам Трубникова. Тот успевает подпрыгнуть. Ударом ноги Трубников ломает рукоять косы. Семен бьет Трубникова. Начинается жестокая драка.
С дороги видны фигуры дерущихся. По направлению к ним бегут Алешка и Маркушев.
Трубников вышиб из рук Семена сломанную косу и закинул ее подальше от себя. Подбежавшего Алешку отшвыривают, как кутенка.
Когда же подоспел Маркушев, драка внезапно кончилась. Сбив Трубникова с ног, Семен нагнулся над ним, чтобы половчее стукнуть, и тут страшный удар в живот поверг его на землю. Он попытался встать, но еще один удар левой в скулу окончательно решил его боеспособности.
Трубников отходит в сторону и, зачерпнув воды из лужицы, ополаскивает лицо.
Семен медленно, держась за живот, подымается.
— Что накосил — сдашь Прасковье на скотный двор, — холодно говорит Трубников. И Алешке: — Подсобишь отцу. Мы сами доберемся.
Он идет прочь вместе с Маркушевым, но вдруг поворачивается и подходит к Семену.
