Когда Глэдис ушла, Миранда бросилась на кровать и разрыдалась.
Но, как показали дальнейшие события, все это были лишь цветочки, потому что на следующий день произошло нечто похуже прежнего.
Рано утром Миранда с уже сухими, горящими глазами из своей спальни позвонила по сотовому телефону отцу. Тот еще спал, но на звонок ответил. Очень скоро Миранда сообразила, какую глупость сделала, решившись на этот разговор, но в ту минуту идея казалась ей стоящей. Она полагала, что сумеет убедить отца не применять карательных мер к Джейсону и Молли, которая уж и вовсе была ни при чем.
— Извини, что разбудила, папа, — произнесла Миранда, не узнавая собственного, поразительно изменившегося за минувшую ночь голоса, — но мне необходимо кое-что сказать тебе.
— Если это касается студента, то напрасно стараешься, я своего мнения не изменю, — проворчал Раймонд.
Подавив вздох, Миранда нервно облизнула губы и сказала:
— Пусть так, но ты должен это знать.
— Что? — буркнул Раймонд.
Чуть помедлив, Миранда выпалила:
— Джейсон не виноват. Это все я. Вернее, мы с Глэдис.
— Послушай, еще очень рано, я сейчас не в том состоянии, чтобы разгадывать ребусы, — недовольно заметил Раймонд. — Или говори конкретно, или не мешай мне спать.
— Да-да, сейчас скажу, — поспешно произнесла Миранда. — Понимаешь, папа, я... вернее, мы с Глэдис втянули Джейсона в игру. Конечно, действовала в основном я, Глэдис лишь наблюдала.
— За чем? — спросил Раймонд, подавляя зевок.
— За тем, как я обхаживаю Джейсона.
— Что? Не хочешь ли ты сказать...
— Да, папа, Джейсон просто пешка в моей игре.
— Не понимаю, какая пешка и что за игра?
Миранда сделала глубокий вдох и сказала:
— Видишь ли, мы с Глэдис заключили пари, что я влюблю в себя Джейсона.
— Пари? — Раймонд настолько удивился, что на несколько мгновений умолк, потом задумчиво произнес: — Гм, выходит, ты тоже азартна...
Тогда Миранда не придала значения его словам, потому что, во-первых, была сосредоточена на другом, а во-вторых, даже не догадывалась, что Раймонд много времени проводит за игровым столом.
— Вообще-то пари предложила Глэдис, — сказала она.
— Но ты согласилась... — Слова Раймонда прозвучали не как вопрос, а как констатация факта.
— Да, — подтвердила Миранда, не понимая, какое это сейчас имеет значение. — Все дело в геометрии.
В телефонной трубке вновь воцарилась тишина.
— Какая еще геометрия? — недоуменно произнес Раймонд. — При чем здесь геометрия?
— Глэдис ее ненавидит. Поэтому она и придумала, что если я проиграю, то буду полгода делать за нее домашние задания по этому предмету.
