Беспримерная сицилийская кампания «Тысячи» началась.
Нельзя считать, что предприятие Гарибальди было легким делом.
Надо помнить, что «Тысяче» противостояли в Сицилии 24 тыс. дисциплинированных солдат регулярной армии, вооруженных всеми видами современного оружия, которого не было у Гарибальди, поддержанных сильным военным флотом и, наконец, имевших в своем составе два «образцовых» немецких батальона под «образцовым» немецким командованием.
Трудность положения Гарибальди могла быть преодолена революционным настроением народной массы в соединении с высокими боевыми качествами «Тысячи» и широкой народной поддержкой партизанского движения. Помогало и нежелание многих солдат очень усердствовать в борьбе против Гарибальди.
Розолино Пило, Пьедискальци, а затем и Ламаза по поручению Гарибальди позаботились о мобилизации всех крестьянских дружин («скуадр») в западной части Сицилии между Марсалой, Палермо и Корлеоне. 12 мая по дороге от Марсалы к «Тысяче» присоединилась первая дружина на конях с собственными ружьями под предводительством двух популярных местных землевладельцев.
В городе Марсале гарибальдийцы прежде всего захватили телеграф и обнаружили там телеграмму, отправленную в Трапани для передачи в Палермо, извещавшую о появлении двух пароходов с вооруженными людьми. Тотчас же гарибальдийцы передали в Трапани: «Я ошибся, это наши собственные суда», на что Трапани ответил успокоенно и радостно: «Идиот!»
Население Марсалы приняло гарибальдийцев по-разному. Народ без опасения выражал радость, «богачи», по словам Гарибальди, «гримасничали». Гарибальди считал это вполне естественным: «Магнаты, т. е. привилегированные, раньше чем примкнуть к какомулибо предприятию, желают выяснить, откуда дует ветер удачи и на чьей стороне больше батальонов; победитель может быть уверен в их преданности… Напротив, бедный народ встречал нас радостно, с выражением сочувствия»[53].
Из Марсалы Гарибальди обратился к сицилийцам:
«Я пришел к вам во главе отряда храбрецов, откликнувшихся на героический призыв Сицилии… К оружию! Кто не возьмется за оружие, тот трус или предатель родины!»[54]
В Марсале городским советом Гарибальди был провозглашен диктатором, а король Франциск II — низложенным. 14 мая в Салеми Гарибальди издал декрет о том, что ввиду необходимости сосредоточить на время войны гражданскую и военную власть в одних руках он принимает предложенную ему диктаторскую власть «именем короля Виктора-Эммануила».
