Поскольку небо было затянуто тучами, Виктория поняла, что опаздывает, лишь прислушавшись к словам радиодиктора:
— В столице восемь часов тридцать минут утра, — объявил он, — и на бульваре Рок-Крик…
— Проклятье… — проворчала Виктория, посмотрев на единственные в доме механические часы. Быстро отставив в сторону тарелку, она бросилась в спальню, чтобы поскорее одеться и причесаться.
Виктория, даже ограничившись «конским хвостом» и спортивным свитером до колен, выглядела собранней многих женщин, тратящих долгие часы на свою внешность. От матери-актрисы она унаследовала правильные черты лица, белую кожу, золотисто-каштановые волосы, которые каждое утро тщательнейшим образом укладывала в шиньон. От отца — спортивного тренера в колледже — ей достались окаймленные длинными ресницами желтовато-зеленые глаза, дерзкий подбородок и привычка к физическим упражнениям, которые помогали поддерживать в форме ее статную фигуру.
Сегодня Викторию ждало больше работы с документами, чем она хотела бы, и опаздывать ей было ни к чему.
Это, конечно, не означало, что Эллиот Баумэн был неким тираном, который, припарковав свою машину у входа в офис, сидел с карманными часами в руке и посматривал с суровым выражением лица на входную дверь. Виктории никогда еще не приходилось работать с такими приятными людьми, как Эллиот Баумэн и два его партнера — Тэтчер Уильямс и Джон Джонсон.
В воображении Виктории три этих человека, общим знаменателем которых были седина, коренастость и дедушкин возраст, походили на средневековых рыцарей, которых вернули из отставки к активной жизни ради торжества справедливости в судах штата Виргиния.
То, что они не запугивали своих служащих, а очень уважительно обращались с ними, и побуждало Викторию выкладываться на сто десять процентов. По той же причине она не любила опаздывать. Виктория с досадой разглядывала свое отражение в зеркале, приходя в уныние от того, что волосы, которые она всегда так легко приводила в порядок, теперь отказывались ей повиноваться. Да и надетый ею белый свитер был Виктории не совсем по душе. Ей казалось, что подплечники в два раза увеличились с тех пор, как она в последний раз пользовалась ими. Она подумала, что ей больше бы подошло шерстяное охристое платье… но переодеваться было уже некогда. В последний раз поправив волосы, Виктория набрала пригоршню заколок, рассчитывая привести себя в порядок в дамской комнате офиса.
Судьбе, однако, не было угодно сжалиться над ней. Прежде чем ей удалось, наконец, выехать на мост имени Тедди Рузвельта и направиться на юг в сторону Виргинии, Виктория сломала два ногтя, забыла ключи и вынуждена была перепрыгнуть через грязную лужу.
